*Дискламер*:
_Оно очень длинное, в Ворде – 6 листов 12 таймс-нью-романом. Если не чувствуете в себе сил прочесть все, лучше не начинайте._
***
И я была там, сидя у урагана и выдергивая бурые листья из его шевелюры, как и многие другие, собравшиеся посмотреть на агонизирующее явление природы. Не надо, я - тире. Посмотри на те следы от гусениц трактора над своей головой.
Они - многоточие. И вообще, всё - многоточие, множество точек в мультипространственной плоскости.
Езжай. Земля скатертью, дорога пухом. В забитые туманом низины, в свои триста километров, вишневым носом - в толчею гравия, лучом фары - в мякоть заправок, по шлангу - во чрево, на дне которого сгустилась присадка. Я думала, что это ремиссия, но симптоматика напоминает больше предметастазную. Конечно, я истеричка. Как та луна, беременная тоской, которую передергивает каждые четырнадцать дней. Каждый верит в свое счастье, и я тоже. Не твоей невестой стану - значит боговой. Я нанизываю кольца дыма на палец и кручу их обручем вокруг фонарного столба. Я не буду спать, когда ты уедешь. И когда приедешь, тоже не буду. Но, приехав, ты будешь уехавшим еще дальше.
Интересно, на сколько хватит частотного диапазона. Мне сказали, что физики забили лириков. Я думаю, что на самом деле астрофизики забили холериков. Побоялись установления монополии. Да я-то жива в любом случае, какими мертвыми ни были бы мы оба.
А запятые - это то, что выходит из-под твоей руки при переключении передач. Ты никогда не смотрел под свою ладонь? Нет, не на рычаг переключения трансмиссий. Медленно отними свою руку от пластмассы набалдашника и поднимай ее, не прибавляя больше никаких движений, - твои запятые потянутся за тобой как нити за пальцами кукловода и повиснут в воздухе, они ведь не умеют падать. Ладно, лучше смотри на дорогу. Приедешь - я соберу все твои запятые и расставлю по полочкам. Кого из наших застрелили за чайник?
Твой ангел все время попадает в слепое пятно твоего глаза –
да, да, того самого места, где твой глазной нерв врастает в твое глазное яблоко. Ну и что, что я женского пола. Почему я не могу обсудить цвет слизи и степень ее загустения? Кому противно? Мне противно? Даже этому фонарному столбу, с которым нас вместе стошнило, тоже сугубо параллельно. Ведь доказано же, что они когда-нибудь пересекутся. Вот то-то. Так и мы с тобой. Да плюнь ты на этого форда, видишь, он устал не меньше твоего.
Там, на уткнувшейся в одну из сфер горе, горит. Голубая хрустальная роза – подарок. Зачем – непонятно. Но тебе придется просочиться сквозь призму стебля, слава богу, ты не забыл пилюли от дифракции. Дефлора… нет, это уже не про розу.
Так вот. Про нас с фонарем. Мы сначала и знакомы не были. Он просто стоял, оперевшись провисшими проводами на тополиное горло. Не похож на ночную путану, - подумала я, - а чё тогда такое телоположение?
- Мыслепостояние, - он был груб, поэтому я решила, что он подойдет для совместной либерализации тошноты. Какой архаизм! Да, ты прав, ахинеизм. Да ты езжай. Я сама буду успокаивать амортизаторы, солярочный линкор. К каким гаражам припарковать свой словесный фрегат?
Нет, вы - это знаки вопроса. Или один большой совокупный знак вопроса, монолитный и не поддающийся атакам ответов. Это не я несу бред, это фонарный похмельный синдром. Хуже колорадского жука! Снует туда-сюда, по каждой извилине прошелся. Эй, друг мой милый, заканчивай свое турне, мои мысли и так жмутся к ушным раковинам с перепуга. Да ты не бойся, пока опухоль разрастется по моему мозгу, ты уже приедешь. Это - процесс обратимый. Задавание вектора твоего движения, то есть.
Нет, я так больше не могу. Вязко. Сколько же километров нужно преодолеть твоей руке, чтобы добраться до застежечки на моей спине! Я сама это сделаю. Ты не отрывай глаз от дороги.
Я положила голову на бетонные ступени фонарного столба. Выключите к черту это электромагнитное поле! Никаких рифм! Я запрещаю все рифмы на свете! За непослушание - смертная казнь не отходя от кассы! Только китайские можно. Раз они добрались до Большой Медведицы - им можно. Фонарь - дикарь - янтарь - встарь. Еще разрешаю рифмы к слову "фонарь", но в строго лимитированном количестве и исключительно для лиц, которых он самолично порекомендует. Конечно, он - восклицательный знак! Вариантов быть не могло: сказал - отрезал. Промолчал?
Красная строка. А я все про то, как хреново. Я больше люблю периоды апатичного праздного миросозерцания при отсутствии всяческих реакций на внешние раздражители. Возбуждение в модуле, но с противоположным знаком. Депрессия, равномерно распределяемая на весь воспринимаемый мир. Даже в вертикальном положении я чувствую себя уткнувшейся носом в асфальт. Плюс патрифобия. Или мезопатрия, как тебе угодно. Оба слова только что придумала, неуклюже, конечно, но ты поймешь. Заискивающий смайлик.
Осень мне, осень! Мы с фонарем требуем пожилую и опытную,
обязательно уже лысую осень. Мы ненавидим желтый цвет. И багрянец тоже. Твой бампер расшвыривает корпускулы дыхательной субстанции по обочинам. Витаминизированный аспирин уже под сиденьем. Ты едешь слишком один, чтобы не замечать спиралеобразность Вселенной. Я не хочу тебя терять. По крайней мере, пока ты мне настолько дорог. Чем больше злобы - тем дороже. Я скоро разнесу в щепки весь этот мир.
А фонарю, конечно же, не хватило мозгов понять, что я просто одинока. Нет, я очень сложно одинока. Я извращенно одинока: я себя посвятила. Дура! Поводок-то повязала, а где хозяин собаки? Уберите животное с прохода! Хорошо, что не из прохода. Прихода. В какой-то там области есть село Приходы. Совершенно точно. Останавливалась и рассматривала указатель. Да ты не дергайся. Ты едешь совсем в другую сторону. Ты едешь вертикальнее. Ты едешь от меня. Гораздо кардинальнее, чем мы могли когда-либо предположить. Мы с тобой, или мы с фонарем – теперь-то какая разница, когда мы тут с ним стоим, держась друг за друга и покачиваясь в ритме вальса, после высвобождения излишков на свободу.
Нет, я не похожа на вашего Веничку. Я другого пола. Хотя, сию минуту я бесполая, хотя по привычке рисую глаголы женского рода. Пусть - им так больше нравится. Глаголы - это скобки, точнее, скобы, еще конкретнее, уголки и швеллеры. Хотя некоторые предпочитают говорить "швеллера". Но мы тоже предлагаем считать сумерки сгустившимися и не судить их строго. Главное, еще раз повторяюсь, товарищи, чтобы не было рифм, и была осень!
А ты езжай. С тобой мои ветры, раздувающие мошек, которые все-таки хотели влипнуть в твое лобовое стекло. С тобой - мой пристальный и зоркий взгляд, согревающий твой затылок. Это для твоих прикосновений – хрупкие плечи и нежная кожа шеи, для тебя - изящные кисти с длинными пальцами и овальными ногтями. Ты всегда со мной – в дороге, у монитора, у прилавка магазина, мимо арки и в лифте, открывая квартиру и бросая на кресло джинсы. Я знаю, что ты проделывал этот путь не раз. Я знаю, что, даже целуя меня, ты не отрываешь взгляда от дороги.
А теперь хор мальчиков и продолжительное нытье, эксплицирующее глубину испытываемых автором чувств. Вот это - уже кавычки. Потому что никакое количество соленой жидкости не вымоет содержимого души на обозримую поверхность. Это вам не содержимое кишечника. Что же оплакивала земля, вырыдывая свои океаны?
Я не буду спать, потому что тебя угораздило поехать в полнолуние. Скоро она в процессе клеточного деления превратится в две части – я не хочу этого пропустить. Да и кто, кроме меня, проследит, чтобы ее не застрелили из какого-нибудь обреза, как вчерашних мальчиков на посту? Этот что ли? Да он никак не может вытошниться, жердь несчастная! Держу я тебя, держу, как же мне тебя бросить, ты еле на ногах, чудо бетонное! А я абсолютна. Я не движусь во времени - время движется по мне. Потому что оно - материально, а я нет. Тире - мой любимый знак препинания, я и есть это тире. Не определение, не определяемое, я - пустота и переход между ними. Мои серебряные кольца скрепляют это тождество.
Я, пожалуй, умру немножко. Потом продолжим, хорошо?
14/09/2000г.