Свою тиару снимет небосвод
и, отплывая в золотой триреме,
мой день уйдёт в одну из тех пустот,
где как вино, выдерживают время.
В чередованье бдения и сна
людская жизнь намечена пунктиром,
но как-то воедино сведена
бессонных звёзд немым ориентиром.
Я точно знаю, что и я умру,
но от надежды трудно удержаться,
что как-то, не проснувшись поутру,
я неким светом буду продолжаться.