П О Ч Е М У Б Ы И Д А
(книга с эпиграфами)
1995
Посвящается комплексу неполноценности
Жизнь любит циников
и Крашенинников
ЗА ЗДОРОВЬЕ БОГА!
Жизнь даётся нам
только один раз,
и прожить её надо...
* * *
Оно бывает, оно приходит,
Когда вся в белом, когда одна.
И шелест платья, и плеск мелодий,
И то, что будет, лишает сна.
Одна ли, нет ли, в толпе нахальной
Проходишь мимо – и лица вниз.
Как шлейф венчальный, как крики чаек,
Улыбка тает на пятнах лиц.
И море пеной меня ласкает,
И смотрят лики с немых картин.
Оно приходит. Оно бывает.
Но ты не рядом. Но я один.
* * *
Зачем это делать, зачем?
Зачем говорить, что не любит?
Зачем эту ночь без звезды
Протягивать в завтрашний день?
Забудь. Будь безгласен и нем.
Слов не было, нет и не будет.
Её отражаешь весь ты,
Отбросивший кляксою тень.
* * *
Ну и что, что это было,
Ну и что, что было глупо,
Я забыл, и ты не вспомнишь,
Дядя в сторону смотрел,
Если утром вышли вместе,
Возвращались если порознь
Мы – с тревогою утраты.
Дядя, двор копав, вспотел.
* * *
Жёлтые локоны на чёрном бархате –
Жёлтое на чёрном.
Алые губы белого лица –
Алое на белом.
Коричневый каблук в серой пыли –
Серое на карем.
Пузыри в бокале –
Бесцветные пятна.
* * *
Эрос и Танатос
(трилогия)
1.
Он вышел из вертолёта, солнце светило тускло,
Но что-то такое было в блёклом блеске травы,
Что стало ему тоскливо, и по обмелевшему руслу
Направил свои шаги он на тухнущий крик совы.
А голова горела, и щёки его краснели,
И он окунул лицо своё в прохладную суть воды,
Скрипели гнилые деревья, какие-то птицы пели,
А он лежал в мокром иле посередине беды.
А солнце горело жёлтым, и дымом висело небо,
И молнии освещали чернеющий горизонт,
Он выпил глоток из лужи, достал из кармана хлеба
Но хлеб застревал, и болью кривился набухший рот.
А кровь стекала на китель, земля покрывалась потом,
И спелые грозди ягод поклёвывали воробьи,
Мигали тени от веток, заканчивались полёты,
А он смотрел лицом в землю, не видя следы свои.
2.
Она уходила внезапно,
Но стука двери не слышал
Укрытый ударом тока старик восемнадцати лет.
Стучали градины в крыши,
На жести лежали капли,
А в ярком доме напротив заказывали обед.
Обед начинался с тоста,
А тост заканчивал утро.
Она, поднимая бокал свой, дёрнулась правым плечом.
Была печальна как будто,
Но улыбалась просто.
Хозяин дома жеманно спорил с местным врачом.
Когда же пришли за нею
Пацан, отключивший рубильник,
И двое юношей в штатском в однотипных плащах,
Сопротивляясь несильно,
Хваталась она за шею
И только просила скорее убить её мучивший страх.
Её уводили при людях
Коврами лестниц парадных,
Но трудно было ответить, она это или нет.
Маленький мальчик изрядно
Скоро наказан будет
За то, что заплакал в гостиной и всем испортил обед.
3.
Он считал, что все женщины – дуры,
Да и сам был, признаться, дурак,
Исключённый из аспирантуры
Как несдавший свой взнос на коньяк,
А коньяк был любим профессурой,
Гарантируя честный трояк.
А она всех считала умнее,
Чем была и чем были они,
Слился издавна накрепко с нею
Образ дамы, лишённой брони,
И лишь только ленивый не клеил,
И лишь только немой не звонил.
Повстречались они в коридоре
Между двух разноцветных зеркал,
Тешил он неутешное горе
И взлелеивал громкий скандал,
Улыбалась она в до-мажоре
И ждала, чтобы он подыграл.
И внезапно какая-то сила
Колдовскою нерезкостью сна
Подхватила его, закрутила
И швырнула туда, где она,
Затворивши улыбкою милой
Задрожавшую страсть пацана.
И не помнил он, как её звали,
И простил, что попал на крючок,
И друг с другом они забывали,
Как бессмертное время течёт
В мире позавчерашних баталий,
Где, что было и будет, не в счёт...
Мы историю эту шептали,
На «отлично» сдавая зачёт.
* * *
Мне дороги мои
Уродливые дети,
Мне дороги мои
Нечёсаные лохмы,
Мне дороги мои
Обкусанные ногти,
Мне нравится моя
Прокуренная жизнь.
* * *
Под скомканными облаками,
Под мятыми облаками,
Под рваными облаками
На взгорбившейся земле
Растут прямые деревья,
Живут простые звери,
Однозначные люди
Копошатся в золе.
* * *
Без человека легче гроб.
Лечь в него можно, когда он пуст.
Нам не увидеть гроб под землёй.
Лишь изнутри, но зритель мёртв.
ВСЕ ЛЮДИ - СЁСТРЫ
Если менять жизнь, то
на любовь
* * *
Наташа –
Только таким,
только таким могло быть твоё имя.
Клевер –
Только таким,
только таким мог быть твой цветок.
Утро –
И ты уходишь,
куда – я не знаю,
но знаю: конечно, с другими.
Минус пятнадцать –
И я опять
для себя
навсегда
как всегда сам с собой одинок.
* * *
Подарил я тебе цветок,
Я, не грешник и не святой.
Будет близко к тебе цветок,
Как бы сам я ни был далёк.
Он завянет, бледный цветок,
Оборвав молчанья поток.
Станет близок тебе цветок,
Наших новых невстреч залог.
* * *
Встретились мы наяву
И распростились по-детски:
Я уезжаю в Москву,
Ты остаёшься в Ижевске.
Взглядом доверчиво-женским
Перелистнула главу...
Ты остаёшься в Ижевске,
Я уезжаю в Москву.
* * *
Она не останется рядом и рада,
Она не вернётся: моли – не моли, –
Меня оставляя на старшего брата
И женщин, целующих руки мои.
А мне остаётся стоять перед нею,
Но станет понятно, что здесь её нет –
В чернеющих отблесках над Енисеем,
Застывших и остановивших рассвет.
* * *
Глазами ночи смотрит вечность –
Попал ли в цель, попал в беду?
А он уходит в бесконечность,
Твой поезд на Караганду.
* * *
Было белое тело либо тёплое лето,
Море чёрное билось в бокалах с вином.
Сумрак вздохами платья укрыл, что не спето.
Рамой окна распят мир за окном.
БУДНИ СУБЛИМАЦИИ
Жизнь угрюма, убога,
уныла и уродлива
* * *
Вчерашний день часу в шестом
Зашёл я на Сенную...
Тут Музе я сказал : «Гляди:
Сестра твоя родная».
Н. Некрасов
Вчерашний день часу в шестом
Я шёл и громко топал.
Мне в спину кинули говном
И отслали в жопу.
Говно стекает в сапоги.
От ярости икая,
Тут Музе я сказал: «Гляди:
Среда твоя родная».
Совместно с А. Крашенинниковым
* * *
Исповедь
........................................................
........................................................
........................................................
........................................................
........................................................
........................................................
........................................................
........................................................
........................................................
........................................................
........................................................
........................................................
* * *
Сестра, ты любишь повторять,
Что курьи связи на насесте,
Замешанные на инцесте,
Нам не подходят.
Как сказать.
Ведь жизнерадостный цыплак,
Трясущий гребнем и бородкой,
Имеет срок такой короткий
И тоньше чувствует, что как.
Поэтому, идя к курям
Зерна насыпать в их кормушку,
Запомни, что сказал на ушко,
А я случайно буду там.
* * *
Когда умирают кони – дышат.
Когда умирают травы – сохнут...
Когда умирают люди – поют песни.
В. Хлебников
Когда умирают травы – сохнут.
.....................................................
.....................................................
* * *
Он гриф рукой погладил нежно,
.........................
* * *
Когда заходит солнце
И тихо у реки,
Гулять тогда выходят
На берег маньяки.
Под яркою луною,
Когда спадёт жара,
Они себе втихую
Маньячат до утра.
* * *
Все флаги в гости будут к нам!
Вы ждёте ....................................
.....................................................
.....................................................
.....................................................
* * *
Сублимация в дни будние –
................................................
................................................
................................................
* * *
Да, мы однозначны, и всё с нами ясно:
....................................
* * *
Я оставляю впопыхах
......................................
......................................
......................................
......................................
......................................
......................................
......................................
* * *
Акростих
Хулитель .....................................................
Он
И
Накрапывает ..............................................
* * *
.................................…………...
….............................…………....
В. Маяковский
Гимн ..........
.....................................................
.....................................................
.....................................................
.....................................................
.....................................................
.....................................................
.....................................................
.....................................................
.....................................................
.....................................................
.....................................................
.....................................................
.....................................................
.....................................................
.....................................................
.....................................................
.....................................................
Совместно с Д. Масленниковым
МОГУЕМО БЫТЬ
(тосты в альбомы)
Наша жизнь не так хороша,
чтобы я позволял себе
плакать
* * *
Как водку пить и не валиться
Под стол до самого утра,
Спроси Эльконина Бориса
И Щедровицкого Петра.
* * *
Когда едим мы или пьём ликёр
(Приятней с оным, менее – без оного),
Пронзает нас твой лучезарный взор –
Елена Валентиновна Самсонова.
Когда мы пьём ликёр или едим
(Продолжу мысль свою я от противного),
Мы знаем: все дороги ведут в Рим –
К Самсоновой Елене Валентиновне.
* * *
Полны воспоминаний соты.
Вот встреча первая. Конфуз.
Я думал: у Шияна кто-то,
А оказалось – Ольга Блюз.
Момент второй. Конфуз опять же.
Нова причёска у неё,
И на вопрос: «Ну как она, Жень?» –
Я отвечал: «Ничё, сойдёт».
Конфузы собирал в копилку,
Но каждый месяц делал сбой.
Так на вопрос: «С кем говорил ты?» –
Сказал: «С Шияновской женой».
Но пусть всегда смущает Оля
И в краску вводит пусть меня.
Я предлагаю выпить что ли
За нашу Олю Блюз-Шиян.
Я не рассыплюсь в комплиментах,
Хоть не рассыплюсь и от них.
Пусть будут новые моменты,
А будет проза – будет стих.
Я рад, ты рада, эти – рады,
Здесь рады все, что мы на ты.
И в память о былом когда-то
Прими шелковые цветы.
* * *
На согбенных дрожащих коленах,
Приподнявшись с больничной постели,
Я хочу пожелать тебе, Лена,
Чтобы зубы твои не болели.
И, прошу извинить натуральность,
Но так плохо, когда зуб гниёт.
К пожеланью присоединяется
И семействие также моё.
* * *
……………………………………
………………………………
..................Борис.
* * *
Что все споры о разных школах развития!..
Не имеют значения они никакого.
Лучше взять бокалы и просто выпить
За Надежду Ивановну Голубкову!
Что все споры о разных школах развития,
Это всё лотерея, игра в «очко»...
Лучше взять бокалы и просто выпить
За Татьяну Львовну Клячко.
Что все споры о разных школах развития
И есть ли такой развития ген...
Лучше взять бокалы и просто выпить
За Бейкер Энн!
Что все споры о разных школах развития
И кто нам поможет: Уралмаш или ЗИЛ...
Лучше взять бокалы и просто выпить
За Ольгу Петровну...фамилию забыл.
* * *
Островок есть за морем,
Где живут англосаксы
В стороне от теории
Николая Вераксы.
Мне что виги, что тори –
Отдаюсь им за баксы,
Я! – Сторонник теории
Николая Вераксы.
ЭПИЛОГ К ЭПИГРАФАМ
(в книгу не вошло)
* * *
Jedem das seine –
Чёрный шабаш.
Детские тайны –
Lecken am Arsch.
Детский мой лепет,
Свальный мой грех.
Лживого метит
Искренний смех.
С жизнью сыграйте
Траурный марш.
Jedem das seine.
Искренне ваш.