Вот на густые берега
Взбегает отрок худощавый,
И на груди его горят
Слова любви еще нетленной.
Теперь он громко закричит,
В лесу пугаются пичужки,
И он бежит под этот звон,
И прячется на дне опушки.
Она выходит из дерев
И видит остров никудышный,
И посреди него засев
Он — беглый отрок — еле дышит.
Она его не замечает,
И тихо капает слеза,
И на отросток молочая
Садится мигом стрекоза.
Она садится вслед за нею, —
И молочай, увы, погиб.
Она мрачнеет и скучнеет
И подбирает тощий гриб...
Но тут выскакивает он!
Кричит так громко, что вокруг
Несчастный не стихает звон,
И с ветки падает паук.
Она теряет прежний вид
И быстро юбки собирает,
И на него бежит, бежит,
И наконец его встречает.
И на печальные стога
За нею отрок возбегает,
И на плече его мигают
Древа любви его большой.
Она так дышит непривычно,
Она кивает головой,
И он, растроган неприлично,
Кричит безмозглою совой.
Лесник приходит и глядит,
Его пугает этот вид,
Он убегает далеко
И кашляет в потемках грубо.
Но не означено росой
Второе утро. И на небе
Горит тяжелою слезой
Звезда. Он ходит смело.
Она сидит прическу растрепав.
И тихо плещется вода,
И тень ложится, и стремглав
Гроза приходит, и тогда
Они скрываются поспешно.