Глажу рукой шершавую поверхность двери, осенний ветер пахнет дымом и будущим снегом, а мимо проносятся автомобили. Нет конца суете, разлитой по всему этому проклятому городу, она разрастается, расползается с каждым днем все шире, некуда спрятаться от нее, она обволакивает, стягивает свой удушающий обруч ненависти вокруг горла. Нет выхода из этой клетки, бесконечное безумное броуновское движение, ярость и стресс без надежды на отдых.
Открываю дверь и переступаю через порог – погружаюсь в темноту, делаю неуверенные шаги. Пахнет мочой, из подвала веет холодом и ароматом земли. Протягиваю вперед руки в надежде опереться на стену или лестничные перила, но не нахожу опоры, один мрак вокруг и шорох шагов, кажется, что пустота бесконечна, но вот руки нащупывают перила, а нога ударяется о нижнюю ступень лестницы, я начинаю медленно подниматься, нащупываю другой рукой потрескавшуюся стену, при каждом прикосновении на руке остаются кусочки отвалившейся штукатурки.
Сажусь на ступени, ощущая телом холод каменного дома, вглядываюсь в темноту, она непроницаема, закрываю глаза – ничего не меняется, кажется ничего не существует, полный вакуум, эта чистота опьяняет, хочется остаться здесь на этих ступенях навсегда, кладу руку на одну из них – ощущаю песок, осыпавшийся с обуви неизвестных людей, нащупываю окурок, выкуренный таинственным человеком, кладу его в рот, чиркаю спичкой – словно вспышка ядерного взрыва ослепляет меня она, взвивается дымок и тонет в черноте, прикуриваю, вдыхаю в легкие мерзкий дым дешевой сигареты.
Поднимаюсь выше, лунный свет из лестничного окна падает на причудливый рисунок, выложенный плитками, многие из них отсутствуют, некоторые заменены на новые, сажусь на корточки и трогаю лунную тень своей руки на мозаичном полу, луна ласково улыбается.
Подхожу к окну – подо мной лежат серые крыши домов, а за ними высокая черная труба – из нее идет белый дым, сливается с облаками и исчезает в неизвестности. Там же где-то течет река, плещущая свои остывшие воды о поросшую водорослями набережную, она там, но мне не видно, я вижу ее внутри себя, мерный плеск ее волн убаюкивает меня, я закрываю глаза и становлюсь рекой.
На этом месте, на этой лестничной площадке, у этого окна много лет назад я был счастлив, в тот вечер я познакомился с ней, теперь все это в прошлом, река утекла, песок ссыпался, но я помню тот день и иногда прихожу в этот дом, чтобы вернуться в прошлое.
Я не видел ее уже много лет, примерно год назад я случайно узнал, что она умерла, а три месяца назад встретил в метро ее сестру, мы сидели в одном вагоне и, когда только я хотел заговорить, она вышла и смешалась с толпой. Она изменилась, хотя была на три года младше Лизы.
Через какое-то время я открываю глаза и смотрю сквозь мутное стекло – на улице идет снег – крыши домов подо мной сделались белыми, снежинки садятся на внешнюю строну окна и таят – маленькими каплями стекают вниз.В тот день тоже шел снег и дети во дворе играли в снежки.
Открываю окно и на лестницу врывается аромат рождества и внутренней свободы, снежинки облепляют пальто, на миг делающееся белым.
Приваливаюсь к стене и достаю телефон, за много лет я забыл ее номер, но аппарат помнит. Слышатся длинные гудки – один, второй, третий – и вдруг я слышу ее голос – он совсем не изменился, та же веселая детская нежность в голосе:
-Алло! …Я Вас слушаю… Алло…
Потом молчание, и мне кажется, что она понимает. Я слышу ее дыхание на другом конце провода, мне кажется, что на заднем фоне играет какая-то музыка, проходят еще пятнадцать секунд и слышатся короткие гудки.
Я кладу телефон в карман и смотрю в окно – все так же кружится метель, а из черной трубы идет белый дым. И нет никакой суеты в этом мире, одна ночь, полная лунного света…