В размазанных по небу ветром облаках
Мне чудились багряные ночные прерии.
Ветра пески взвивали ввысь,
А после их рукой назад на землю сеяли…
Салют – гляжу с балкона. Город. Ночь. Одна. –
Уставшая, оставлена, замучена, простужена.
Я возвращалась мыслями к твоим глазам
И плакала навзрыд, забыв поужинать.
Я думала, что если в мире всё – судьба,
То для чего тогда см тобой мы встретились?
Зачем в ушах моих звучат слова,
Не сказанные ни тобой, ни мной…
Повесились
Уже давно мои костюмы все в шкафы на вешалки.
Разложены по полкам огурцы, салат, лук репчатый…
Подметен пол, ковёр и вымыта уже плита.
Уже давно постирано, что можно было постирать…
И вот – совсем уже измотана.
Казалось – только б спать до петухов до завтрашних.
А я всё думала, и думала, и думала,
И плакала навзрыд, забыв позавтракать.
Ещё вчера в намерениях была тверда:
«Нет» – только «нет» и нет другого смысла этим буквам.
Сегодня всё простила я.
Пришли мне весточку, дай знать,
Что я тебе нужна ещё и этим утром.
Я вспоминала, каковы на ощупь волосы твои,
Как зарывалась в них рукой.
А ты, как кот,
Тянулся колким подбородком в мою ладонь.
Я целовала твои брови и глаза,
А ты мои ресницы, губы, шею, плечи.
Твой голос вспоминаю и твоё лицо.
И твоё мягкое: «Ciao, tessa» и никогда «arrivederci».
Пылала ревность. Ты её подогревал.
Слова. Признанье чьё-то в ветре вьётся.
Как прежде нежен ласков ты со мной,
Но моё сердце с каждым днём
Всё с большей болью и тревогой бьётся.
Измучила себя я кражей веры.
Сомненьям отдаваяв зеркале свой вид.
«Нельзя себя терять» - твердила я, собрав в одно
Остатки гордости своей
Забыв про сон, я снова плакала навзрыд.