Ночное ворчание наступает обычно вечером, когда все сонные, хотят спать, могут быть подвыпившими (вина или пива). Но речь не об этом. Просто сейчас один из таких поздних пятничных вечеров… А днем был дождь. Речь о нем. Речь – речка. Речка – вода. Вода – дождь. Его шепот – тоже речь. Это можно бросить со звоном рублевой монетки в копилку случаев возвращения на круги своя. А мне сегодня рубль 91 г. выпуска подсунули (старый). Он серебристый. Дождь такой же. Как деньги. Деньги – плата. Дождь – тоже плата и тоже серебристая. За что? За ожидание. За пыль. За прочитанные о нем книги. Шелест дождя похож на шелест страниц. Дождь – книга. Капли – слова. Только не для нас. Мы эти слова не понимаем. Мы видим в капле только отражение окна и свежей озоновой зелени. Зелень – жизнь. Без дождя нет жизни, все засыхает. Значит дождь – это жизнь, а значит, дождь – это зелень. C точки зрения силлогистики, может быть, вывод неверен. Но с точки зрения моей логики… Но с точки зрения моей логики… тоже неверен. Ведь дождь не зеленый! Не зеленый… но он зелень. Зелень не обязательно зеленая… Она может быть просто по сути зелень.
Кот пришел. Вечернее раздражение осталось за дверью. Мне с котом хорошо. Он рыжий. С дождем мне тоже хорошо. Он зелень. Вывод: истинная зелень – рыжая. В этом смысл жизни. Главное найти в зелени рыжее – и будешь хоть что-то понимать, хотеть, стремиться к чему-то. Кота унесли. Но рыжесть в воздухе осталась. А еще пришло белокурое, длинное, хрупкое, брезгливое, кучерявое, с угловатыми движеньями, ворчливое, большеротое создание с другой планеты. Его движения успокаивают. Уже ночь. Дождя нет. Но он был. И будет. Похолодание весной вызывает картины прошлого. До такой боли приятные, что хочется выключить. Но скоро включатся сны. Там тоже будет что-то до боли… Спокойной ночи!