Черты огня и гордого презренья
Не стерлись долгой вереницей лет.
Под пылью серой явственною тенью
Лежат они и смотрят на скелет.
Давно истлели черные одежды,
Прикрывшие покойное чело.
Следы же силы буйно, как и прежде,
Кипят, чтоб пламя страсти взгляды жгло.
Там воздух сперт, в подземном тесном склепе,
И царствует густая темнота.
Он выглядит тем более нелепо —
Какой-то страх — где вечно немота.
Останки никогда уже не вскочат,
И прочны у ступенек кирпичи.
Но кажется, что кости захохочут,
Когда оступишься и выронишь ключи.