Туда, где кровавое, солоно сплёвано
закатом на западе солнце барахталось,
я шел, запоздалым, усталым подсолнухом,
и черная пасть улыбалась зубасто.
Но я образумился. Голову долу.
И осени десна и мокрые губы.
Все стебли мои непристойны и грубы
и светятся, встретившись, звонкие зубы.
Но сколько озноб - пожелал ли врагу бы? -
меня бы не бил бы, но стерву такую -
холодную, мерзкую, колкую, злую -
тебя бы любил бы я, а не другую.