Возле смены возможны смуты,
а сужения – спутники смут,
счёт уже на минуты,
как снова нажмут,
и, хотя ноготове хомут,
наш удел ещё сладок -
мы отпали в осадок,
искушая господский кнут:
- И
в лице зелёной подруги
блуд, ответный на треть,
соблазнит и глаза, и руки
и не даст отоспаться впредь;
если трезво смотреть
на телесные трюки,
то такую тоску - сквозь брюки -
оборвёт только смерть…
- И
в лице зелёной сигары
никотин – чародей на час
нам доставит угары,
не успеем начать,
а спохватимся, старые –
дней несметная часть
миновала, сочась
из тары…
- И
в лице зелёной сивухи
алкоголь – пианист на миг
нас заставит за свистом в ухе
слышать розовый миф,
и астральные звуки
отопрут странный мир,
мир, который так мил
с невезухи:
Там улыбчивы лица,
там любовь – налицо,
там снабдила Россию столица,
отмыкая своё кольцо,
там целуются все,
там на улице льнут девИцы,
там и мы – не излишние спицы
в колесе !
Наша линия шла
сразу – от фонаря,
только шланг
брызгал зря:
оказалось, пустее ноля
с лапшой на ушах
ожидать нужный шаг
царя…
Ныне живы - чем Бог сподобит,
жуём - что лежит,
и, форсируя допинг,
спускаем жир,
из зияния зычных вершин
задом добыт
наш опыт
тянутых жил.
И опять – по усам течёт,
и опять – никакие итоги,
и опять – никому нипочём,
что неласковы и жестоки,
и опять из истока,
истолкованного ещё,
почерпнули насчёт
сдвижки срока.
Как билет взят,
нет скучнее повести,
чем езда, да назад
в поезде;
мы – везде вместе,
никто не виноват,
и клинически чист взгляд
от известия
об отъезде…
/15.11.2001/