Как ехал, да на ярмарку Ваня-купец,
Вдруг захромал у него жеребец.
«Ох, что же случилось? Понять не могу.
Видно прогневал я Бабу-Ягу!»
А, ты не плачь, Ванюша, а ведь бывает хуже,
И каждой бабе, ведь не залезешь в душу.
Ваня невесту хотел повидать,
Лошадь под Ваней стала хромать.
«Ах, что же мне делать? Понять не могу.
Видно прогневал я Бабу-Ягу».
Ваню друзья собрались навестить,
Печка противно вдруг стала дымить.
Ваня заплакал и сел горевать.
С горя из печки стал щи доставать.
На пол огромный горшок уронил,
Щами весь пол до порога улил.
«Ах, что же мне делать? Понять не могу.
Видно прогневал я Бабу-Ягу».
А, ты не плачь, Ванюша, а ведь бывает хуже,
И каждой бабе, ведь не залезешь в душу.
Ваня оделся, поехал к Яге,
Видно хотел долбануть по ноге.
Смотрит царевна стоит у избы,
Возле царевны большие гробы.
Ваня к царевне с открытой душой,
Она обернулась вдруг Бабой-Ягой.
«Ах, что же мне делать? Понять не могу.
Видно прогневал я Бабу-Ягу».
А, ты не плачь, Ванюша, а ведь бывает хуже,
И каждой бабе, ведь не залезешь в душу.
Ваня сорвался, душой не стерпел,
Бабку нагайкой с размаху огрел.
Снова царевной Яга обернулась,
Молодцу ласково так улыбнулась.
Ваня остался с Ягою пожить,
Нагайку пришлось под подушку ложить.
А, ты не плачь, Ванюша, а ведь бывает хуже,
И каждой бабе, ведь не залезешь в душу.