О странных цветах я узнал, обнаружив весну
В заброшенной вазе, стоящей в углу на балконе.
Я долго смотрел, удивляясь прозрачному сну,
На мягкий изгиб лепестков, освещенных в поклоне.
Наивен когда-то я был и отчаянно свеж,
Пытаясь прогнать свои страхи, скрываясь в уборной.
В эфире гудела прострация новых невежд,
А мне все казалось особенным и непритворным…
И, чуткость свою проколов о шипы грязных дней,
Я жалко дряхлел, упиваясь своими соплями.
Былые мечты превратились в осколки теней,
Стелились над прошлым с его золотыми полями.
Я мог бы погибнуть, а мог бы и просто пропасть,
Лишь нечто случайное еле меня удержало
От сиплого крика во время падения в пасть
Безумно просящего свежую пищу пожара.
И вот я, притихший и слабый, смотрю на цветы,
Нашедшие место и время для всхода живого.
Так кем же я был, не упав ни с одной высоты,
Сумевший раскиснуть от чахлого вида больного?
Любуясь спокойно на новых цветов синеву,
Я стал узнавать в них одно из своих заклинаний.
Вот так же и я над припухшей землей проплыву,
Чтоб молча оставить в ней слабое семя исканий.