Раздавленная вновь твоим молчаньем
И равнодушием я все-таки пойму,
Что за соломинку цепляться мне с отчаяньем,
Как утопающему, больше ни к чему.
Что как ни хороши бывали ночи
И дни с тобой - судьбы не избежать.
Да и любил меня ты, видимо, не очень
И не хотел особенно понять.
Понять, что значил голос нежный, томный
И поволока, затуманившая взор,
И каждый грудью робкий вздох неровный -
Все для тебя был полный вздор.
Да и к чему теперь винить кого-то,
Коли была глуха я и слепа?
Любовь - это тяжелая работа,
И оплатить ее никто не смог пока.