Я позавтракал позавчера
Под пологом пьянящего леса
И плыла дымовая завеса
Как эпиграф, как росчерк пера
Отслужили последнюю мессу,
И не слышался звук топора,
И зияла большая дыра,
И кричали неистово бесы,
Беспокойно шумели ветра,
Пели гимны под звуки прогресса,
И стонала в стихах поэтесса,
Молодая наложница Ра.
В жирных пятнах помятая пресса –
Два обрывка эпохи Петра,
На берёзах белела кора,
И внимала трава с интересом
Спал туман, как погасший экран,
Хмурый дятел взирал, как профессор,
И кричали неистово бесы
На коленях, на бис, на ура.
Лес был зол, неподкупен и весел,
Лес купался в волнах серебра,
И к вершине стремилась гора,
Изгибаясь под собственным весом.
И, взывая к далёким мирам,
Грустный сокол висел в поднебесье;
И хотелось задумчивых песен,
И хотелось большого добра...
Всё окончилось ласковым стрессом,
Сразу стала ненужной мораль,
Лишь пропел соловей пастораль –
Эпитафию пьяному лесу.