Я тебя не просил мне поклон посылать
из далёкой страны, где когда-то давно
мы делили с тобою чужую кровать,
покупали на Рижском вокзале вино
и сухие грибы в овощном на Тверской,
сумасшедшие деньги — полтинник стакан!..
мы с тобой не могли надышаться Москвой
и срывали в курьерском вагоне стоп-кран,
возвращались, ликуя, в сиреневый рай
и летела в лицо тополей шелуха —
ах, какой это был ослепительный май!..
пропадали ночами на ВДНX,
умывались росою в предутренней мгле,
беззаботно смеялись, считая гроши,
и шагали в обнимку по мокрой земле
под торжественный марш поливальных машин.
И плевать, что кричал нам сосед за стеной,
мир лежал на ладони — доступен и прост,
я был мужем тебе, ты была мне женой,
был Арбат, Маросейка и Каменный мост,
уводящий в кирпичные склепы дворов,
где рассыпчатым эхом кружились слова —
ну и пусть! мы с тобой говорили без слов
и сгорали, друг друга коснувшись едва...
Что он там понимал, этот старый сатир,
заплутав в закоулках недоброй молвы!..—
под кухонной бронёй коммунальных квартир
нам стучало беспечное сердце Москвы
и сердца отвечали ему в унисон,
...и сердца отвечают ему до сих пор...
Это был, — написала ты мне,— только сон...
...расстоянью и времени наперекор
мы идём, укротители сьёмных квартир,
мы теперь неразлучны во веки веков!—
мы идём по Москве в наш сияющий мир
под тугое фанданго твоих каблуков!..