А у луны глаза ласковые, но волчьи,
и под луной о тебе слишком легко плакать.
Волосы голоса колются. Врет полночь.
Только ты всё равно верь ей, ведь так лаком
этот кусок моей совести – стих новый.
Вот он, тебе он, возьми его, на, смейся.
Жуй мои семечки – не прорастут словом,
неосторожно просыпавшись в наш месяц –
скользкий февраль. Колеси по моим тропкам –
мне наплевать, что давно из тебя вырос
северный ветер. Терпи нас, молчи в скобках,
кашляй диезами боли в мою сырость.
Слишком легко под луной о тебе плакать,
не за горами апрельские дни – ночи.
Слов моих не о тебе не взойдут злаки…
А у луны глаза ласковые, но волчьи.