В оплату сладостного блуда
с очами вечности раскосыми
я избываю горечь чуда
забывчивостью этой осени.
Как неизбывно преступленье -
я забытья орешки щелкаю
и лгу себе во искупленье
луны над тополями черными.
Здесь мы теряем, как любимых,
пространства. Как легко расстаться нам
под наговор неудержимых
колес, бредущих мимо станции.
В оплату сладостного блуда,
изменой измеряя исподволь
свои мгновенья, как Иуда,
захлебывающийся Истиной.
1993