До скрежета зубовного не странно, не необычно и не невозможно
купить сырые сутки перестука колес – наполнить опоездиненьем
усталость сердца. Слушать храп за стенкой. Уснуть. Проснуться. На одной таможне
оставить бесполезную надежду, а на второй - отчаянье. Во сне я
(усни, любимый) буду улыбаться и петь тебе (не надо? Ну, не буду…)
Как странно шутит время. Время – бац! – и совсем остановилось. Скорый поезд
проехал сквозь меня, меняя годы свободы наших слов на полсекунды
объятий с необъятным… оставаясь константою перонной, беспокоясь
о цельности тоскливого «да Бог с ним», старушка Память продает коврижки
с начинкой из ночей, что отвернулись от нас и перемолоты молчаньем
на мясорубке вечности. Усни, мой хороший. Ты напрасно говоришь, что,
мол, завтра… Нас с тобой уже отпели под оттепель. Колеса отстучали
три длинных – три коротких...-...