(В огне сражений умереть не трудно -
страшнее жить, когда душа молчит...)
Темнота, темнота... И не видно ни зги.
Ну так что ж, что игра идёт в тёмную?
У неё на руках козырные тузы,
а мне карты идут забубённые.
Ну да, я по пять раз умирать не привык.
Уж совсем невпротык,
но игра от души!
Всё отдай, не греши;
и ещё положи полдуши на весы...
и гляди, не дыши,
как шестёрка твоя вдруг выходит в тузы.
Та шестёрка твоя – забубённая!
Отыграл полдуши, да домишко в тиши –
знай, сиди, да пиши; и в миру не греши;
позабудь эти карты краплёные.
Только жить в полдуши я ещё не привык.
В полнакала светить мне совсем невпротык.
Мне нужны небеса озарённые!
Чтоб бескрайний простор и закат, хоть кричи,
чтобы ждал меня кто-то далёко в ночи.
и чтоб все мы ходили влюблённые...
Чтоб по пояс трава; чтобы песня звала;
чтоб мечтать до утра и большие дела;
чтоб до звёзд доставала моя голова;
и слова вдруг пришли окрылённые...
Эх, сыграю на всё я, была, не была!
Только, видно, опять проиграюсь дотла.
И игра уж не та, что когда-то была.
“Пропадёт, дуралей, ведь, твоя голова”, –
шепчут тихо мне сукна зелёные.
Ну так что ж? А на что мне моя голова;
коли спит по ночам и забыла слова,
и простор, и траву, и мечты, и дела;
даже слёзы забыла солёные?
Отыграть у судьбы бы ещё полдуши;
и тогда, наконец, хоть кричи, хоть пляши,
хоть пари, не дыша, в запредельной выши!
Улыбаетесь вы из спокойной тиши:
“Ох, шальная душа, забубённая...”