С обрыва четырнадцатого этажа
Века, ставшего злей и жестче,
Остаётся лишь, с горечью губы сжав,
Смотреть, смотреть на Сенатскую площадь.
На декабрьски-серый квадрат полков,
На зрачок картечи в железном оке,
Замерев на границе не двух веков –
Двух с весны не отмытых оконных стекол.
За спиной – обеспеченное “теперь”
С безопасной игрой бородатыми спорами,
За окном – настоящая жизнь, и смерть,
Предречённая “Российской Историей”.
Обреченность. Тончайший декабрьский лед
Коростой по сердцам. Триколор размытый
Искушая душу зовёт, зовёт
Выйти на площадь. Выйти?