Ночь была черноспелая гроздь, да распалась-рассыпалась.
Словно жадное лето пылало у нас на устах.
Словно лето плыло, и горчащая звёздная жимолость
Предрассветна, черна, в низкорослых цвела небесах.
Из кромешности глаз одинокой походкой опасливой
Я исчезну однажды, не пристальна, но холодна.
Ты забудешь о том, как рябина по-дикому счастливо
Трепетала полунощной жертвой в пожаре окна.
Причитала ветвями, смыкалась, клонилась со cтонами. В полынье простыни задохнись, утони до утра,
В лихолетии вяжущих губ… и не помни за окнами
Ягод, кровоточащих в гортани ночного двора.