Вариант 1 - Она
Мгновенно рухнули условности. Не стала помехой ни разница в возрасте, ни краткость встречи.
- У нас с тобой очень мало времени, - сказал он.
- Как на войне? – спросила она.
- Да ,– кивнул он, - Увидимся через 15 минут внизу.
- Ты хоть малейшее представление имеешь, что со мной происходит?
- Да. Не волнуйся все будет хорошо. – и неожиданно предложил – поедем в горы, посмотрим как красиво море сверху.
Через 15 минут она стояла на лестнице, ощущая свое бухающее сердце, слушала, как он ходит внизу, стучит посудой. Ее вдруг стало две: одна действовала, другая наблюдала. Холодная голова и пылающее сердце. Как сложится, так тому и быть. Она спустилась вниз. Ее встретили вспыхнувшие надеждой глаза.
Банальность слов, в которые облекаются эмоции и переживания – форма скудная и аскетично жесткая , содержание - поэтично и возвышенно мудро. Почему и когда возникает абсолютное доверие совершенно незнакомому человеку? Почему и как становится возможным то, что еще недавно было абсолютно невозможно? Нет ответов на ненужные вопросы.
Никаких угрызений совести, только огромная любовь ко всему окружающему ее миру. Она поместила его в поле любви. Это оказалось слишком . Они были каждый день рядом и очень далеко друг от друга. Условности, невозможности, страхи. Страхи и ее, и его. Потухший взгляд, в котором боль. Ее невозможность помочь, хотя знала как. Она старалась держать лицо. Наконец, нужные слова найдены и сказаны и успокоенный взгляд опять заискрился. Но время умчалось, а с ним и надежда на возможность повторения.
Последний день. Суета сборов. Случайная встреча, касанье рук – и взрыв страсти. А потом, когда буря улеглась, она ощутила внутри странный покой, словно поставлена точка. Он исчез до самого отъезда. Появился отрешенный и очень далекий, весь внутри.
- Вспоминай меня хорошо – попросила она.
- Да, конечно, – прозвучало в ответ. И потом долго провожал глазами увозивший ее автобус.
Она смотрела в окно автобуса на мелькающие деревья, витрины, дома, а видела его, стоящего с поднятой в прощальном жесте рукой. Она благодарила судьбу за подарок, преподнесенный ей. Как же долго она просила о встрече с мужчиной, который бы растопил лед в ее душе. Наконец-то Спящая Красавица очнулась ото сна одиночества! Душа обрела крылья и полетела. И что бы ни случилось с ней в будущем, она всегда будет с благодарностью вспоминать эту встречу. Что бы ни случилось…
Вариант 2 – Он
Он с первого мгновенья положил на нее глаз. Пышность форм не портила ее. Все было – и красивая грудь и талия на месте, а самое главное – попка, такая аппетитная, что все время хотелось ее коснуться. Лицо было скорее приятное, чем красивое. А вот глаза приковывали к себе сразу. Удивительная их игра преображала лицо. Именно глаза мешали определить возраст.
Впервые он к ней прикоснулся, когда поднимались по лестнице в самый первый день. Провел по попке ладонью, да еще и языком прищелкнул. Ее реакция была вполне благосклонна – она укоризненно покачала головой и улыбнулась, как нашкодившему ребенку. Он воспринял реакцию, как разрешение к продолжению. И продолжил. Случайный поцелуй в полумраке коридора, дурачество в воде с порывистыми объятьями. Он давал ей выбор: «Любимое слово девушек – нельзя?», - полу спрашивал, полу утверждал он. Она в ответ только улыбалась. Он начинал терять терпение.
- О чем ты думаешь? – спросил, наблюдая, как она, прикрыв глаза, следила за облаками.
- Совсем ни о чем. Просто наслаждаюсь, - тихий смех казался приглашающим.
Вечером он пошел в атаку. Тянуть больше было нельзя – время стремительно уменьшало возможности.
За ужином было много выпито. Он улещал ее комплиментами, гладил под столом колено. Все бесполезно. Она только хохотала в ответ. Терять было совсем нечего и так жалко даже этих незначительных усилий, что он сказал:
- Я тебя хочу, - а в ответ услышал:
- Я все вижу и все чувствую. Не усложняй себе жизнь. Остынь.
И тогда уже совсем в отчаянии он сказал:
- У нас с тобой совсем нет времени.
- Как на войне? – глаза стали бездонными.
Он заторопился – только бы не потерять надежду:
- Поедем покатаемся на машине, - что-то про красоту в горах и все пытался поцеловать.
- Я очень люблю целоваться, - вдруг просто сказала она, - Ты хоть немного понимаешь, что происходит? У меня начинается нервная дрожь.
Цель стала еще ближе. Только бы не спугнуть! Машина стоит у гаража –завести и вперед!
- Не волнуйся, - дежурная фраза. – Спускайся через 15 минут.
Когда она не появилась в назначенное время, он почувствовал себя обманутым. «Как дурак с помытой шеей»,- усмехнулся он.
Она стояла на лестничной площадке, держась за перила. На застывшем лице сверкали огромные глаза.
- А я ждал, ждал, - растерянно прошептал он.
- Я слушала, как ты ходишь внизу, - эхом откликнулась она.
Он протянул ей руку, и они, слетев с лестницы, быстро сели в машину. Он мчался по пустым улицам, увозя их от других глаз.
Над обрывом он резко затормозил и, нетерпеливо выскочив из машины, позвал:
- Посмотри как красиво!
Она медленно подошла, стала рядом, обняв себя за плечи.
- Действительно, очень красиво, - ровный голос выдавал внутреннее напряжение.
Поцелуями он пытался разбудить в ней инстинкт страсти, но именно в это время проезжающая мимо машина осветила их фарами. Она усмехнулась:
- А мы здесь оказывается не одни…
- Поехали отсюда, - он решительно отвел ее к машине, и сорвавшись с места, на большой скорости помчался выше в горы.
Действия его были привычно четкими. Съехал с дороги на небольшую опушку, откинул кресла в машине, вышел из машины, чтобы раздеться.
- Давно я не занималась этим в машине, - вдруг услышал он и оглянувшись натолкнулся на странную улыбку и непроницаемый взгляд.
- Давно, - эхом полу спросил он, хотя говорить совсем не хотелось. Хотелось наконец-то ощутить себя хозяином положения. Но при первой попытке натолкнулся на насмешливый взгляд:
- А презервативы у тебя есть?
- А без презервативов ты не хочешь, - в тихом отчаянии он откинулся в кресле и закрыл глаза. Возбуждение было так велико, что он даже застонал. И вдруг услышал ошеломительно нежное:
- Тебе помочь? – он смог только судорожно кивнуть в ответ.
Нежные руки задвигались по телу, поднимая его все выше и выше. Подарок, сделанный ею, его совершенно ошеломил. Он всматривался в ее лицо, пытаясь понять, чего она ждет от него. И не обнаружил ничего, кроме доброжелательной улыбки.
- Все хорошо? – ее вопрос бросил его к ней. Ему захотелось растопить лед спокойствия и почувствовать слабость этой странной женщины.
Она удивленно замерла и несколько секунд не реагировала на его ласки. Но он был настойчив, и еще через мгновение она забилась в его руках. Когда, достигнув вершины, она со стоном обмякла в его объятьях, он неожиданно услышал:
- Тебе кто-нибудь говорил, что ты замечательный любовник? – и , натолкнувшись на удивленный взгляд, успокоила, - Так вот, я тебе говорю – ты замечательный любовник. А ты агрессор! – пресекла она его новую попытку к сближению.
- Нет, какой я агрессор, - грустно сказал. Ему не хотелось выпускать ее из своих объятий. Сердце наполнилось покоем и нежностью. Хотелось оттянуть время возвращения.
- Нам пора, уже поздно, - ее голос был опять спокойно-ровным.
Возвращались в молчании и по ее лицу нельзя было понять, о чем она думает.
- Я высажу тебя на перекрестке. Дойдешь?
- Дойду, - отрешенно отозвалась она. – Спокойной ночи.
Весь следующий день сложился так, что они не встретились до самого вечера. Один раз ему послышался ее веселый смех, и он замер на полуслове. И только удивленный взгляд собеседника вернул его к реальности. Он постоянно думал о ней. Желание повторения того, что произошло в машине, становилось навязчивым. Но вечером он увидел ее мельком и смог только пожелать хороших снов. Она вела себя так, словно ничего не произошло!
Весь следующий день они провели вместе в большой компании друзей. Разговоры, подогретые красным вино, джином и текилой, перескакивали с темы на тему. Он почти не принимал участия в общем гомоне, когда каждый стремится высказаться, не очень слушая других. Она же с явны удовольствием поддерживала любую тему, с интересом слушала других, достаточно точно высказывалась сама. Его поразила одна ее фраза. Подняли извечную тему материального благополучия. Полушутя, полусерьезно говорили о трудностях, в которых приходится жить. И тут она сказала:
- Человек рождается голеньким и умирает голым. Что он может унести с собой в следующую жизнь?
- Ничего, - эхом отозвался кто-то.
- Впечатления! - воскликнула она, - чтобы следующая жизнь стала насыщеннее и интереснее.
«Так, замечательно. Значит, впечатления. Значит, я для нее «впечатления», - он горько усмехнулся и стал наблюдать, как она, разговаривая, кокетничает с другими мужчинами, вскользь улыбаясь и ему. До сих пор он и не подозревал, что способен на ревность к женщине, которую едва знал.
Несколько следующих дней он явно избегал ее. Был холодно-приветлив при случайных встречах. Она, казалось, совсем не замечает перемены, происшедшей в нем. По-прежнему подшучивала над ним, общаясь с другими, вовлекала его в общий разговор. Ему хотелось заткнуть уши, чтобы не слышать ее голос и жизнерадостный смех. Он с подозрением смотрел на всех мужчин, с которыми она кокетничала. И как-то в разговоре намекнул, что при ее популярности у мужчин ей есть из кого выбирать. Она, сверкнув глазами, ответила:
- Ну, что ты, дорогой. Кто же может выдержать сравнение с тобой.
- Но ведь тебе же, наверное, хочется.
- Нет, - сморщила она нос, - не хочется. - И вдруг, став совершенно серьезной, сказала:
- Я очень хорошо к тебе отношусь. Мне кажется, что ты человек, которому я могла бы довериться. Ты не беспокойся, я не осложню твою жизнь, - неожиданно закончила она.
Он пожалел, что поднял эту скользкую тему, потому что не знал как ей ответить.
Время ее отпуска неумолимо приближалось к концу. Суета сборов перед отъездом развела их еще дальше друг от друга. И однажды, натолкнувшись на ее глаза, он увидел, что они грустны. Ему захотелось обнять ее и защитить от всего мира. С этим желанием он проходил часть дня, стараясь найти повод для встречи наедине. Так ничего и не придумав, он просто вошел к ней в комнату. Она упаковывала чемодан. Повернув к нему медленно голову, грустно улыбнулась. Он прошел на балкон и долго стоял, невидящими глазами смотря на улицу. Мысли об упущенном времени появлялись и исчезали. Желание накатило с новой силой и он шагнул в комнату. Она поднялась ему навстречу. Все произошло очень быстро. Они несколько секунд стояли, прижавшись друг к другу. И вдруг он услышал собственный умаляющий шепот и ее ответ. Потом он слышал гул своего сердца и ее тихие стоны. Когда он очнулся, она смотрела на него и, умаляя, что-то шептала. Он поднялся с кровати, посмотрел на себя в зеркало и, встретив в нем свою торжествующую улыбку, с отвращением вышел из комнаты. Потом он долго стоял под душем, ненавидя себя за то, что случилось. «Вот тебе и замечательный любовник», - горько усмехнулся он.
Он встретил ее сразу, как вышел из комнаты. Она спускалась по лестнице и позвала его. Он виновато заглянул ей в лицо, но натолкнулся на отрешенный взгляд. Она ровным голосом спросила, когда он отвезет ее на станцию. Он ответил.
Прощание с друзьями и родственниками заняло некоторое время. Она была грустна, но мила и приветлива со всеми. Суматоха отъезда, охватившая всех, привела ее в некоторое возбуждение. А он, наблюдая за ней, ощутил внутри пустоту. Порывисто встав из-за прощального стола, он быстро пошел к машине.
До станции ехали молча. Он, правда, попытался заговорить о каких-то пустяках, но она отвечала односложно и разговор угас. Автобус задерживался. Она несколько раз говорила, что он может не ждать, но он не уходил. Когда автобус пришел, он помог ей поставить багаж и, прощаясь, протянул руку. Она порывисто обняла его, поцеловала в щеку и прошептала:
- Не думай обо мне плохо.
Он растерялся, поцеловал в ответ.
- Конечно не буду, - услышала она в ответ.
- Я когда-нибудь сюда вернусь, - вдруг сказала она.
Он смотрел вслед увозившему ее автобусу, видел в окне ее грустную улыбку и тяжесть утраты придавливала его все ниже к земле.
Но чем больше становилось между ними расстояние, тем плотнее его окружал мир, в котором он жил до встречи с ней. В этом мире, шумном, суетливом и разном, было много работы. И он с удовольствием стал думать, о том, что и как он будет делать завтра. Наваждение кончилось. А может, ничего и не было - ни странной женщины, с телом куртизанки и бездонными глазами ангела, ни неожиданно вспыхнувшей страсти? Ничего… Только при мысли о ней гулко начинало стучать сердце.