Я как будто дикарка в этом мире воинственных самок,
где кокетливый взор и словесный изгиб.
что стяжают вниманье, без коего статус их жалок.
Вездесущ и шустЈр узнаваемый тип.
Мысль как будто умна, но не важны оттенки и фоны,
искрометно мышленье, известен замес,
все они как одна большей частью несут феромоны.
как заманчив инстинктов дурманящий лес.
и слетается рой мотыльков к милой даме,
вдохновение дарИт притяженьем магнит,
отраженье ей льстит в жадных глаз амальгаме.
Зыбко это вниманье, с ветром рой улетит.
Я, конечно, скромна, но, возможно вполне, не настолько,
чтоб себе отказать в постиженьи греха
сладко было владеть, расставаться с иллюзией горько,
но в итоге сознанье, что жизнь неплоха.
Обретаешь свободу, прощаясь мучительно с грустью,
усмехаясь пошлейшей вокруг суете.
Если сердце, чем жило, вдруг просто отпустит,
Ясней замыслы Бога в своей наготе.