Он на земле был только странник.
Вот срань-то! А казался принцем.
Он порастратился на страсти
затраханных бумажных сфинксов.
И он не говорил - вел речи.
Я не перечила - внимала.
Он - из матерых человечищ:
ему и мира будет мало!
Мы размышляли об астральных
посланьях, cтраxax, вере в фаллос,
о снах и фотобиеннале...
А я банально заебалась.
И все, что мне казалось сутью
и безрассудно въелось в тело -
осыпалось бесполой мутью.
Мне расхотелось.