Рожденье весной, мох под брюхом, в глазах солнца отблески
Ежевичные запахи, шелест трав, гул высоких берёз
И мошкары вечерами коварные лётные происки
Нудная боль в детских лапах от острых колючек заноз.
Жизнь безмятежной казалась, тягучей как смолы древесные
Радостно встретила души волков по весне
Только вот шкуры напялила серые больно уж тесные
Ласковой в детстве с волками бывает и может во сне...
Юность летела, как стая своих меж большими деревьями
Волки взрослели и брали от жизни своё
Пищи хватало и пренебрегали деревнями
Весело существовало, резвилось младое зверьё
Словно как гром прогремел среди ясного синего неба
Жизнь возвратилась за данью жестокой в леса
Прятался, слушая выстрелы, волк в поле хлеба...
А на боку проступала кровавой дугой полоса
Люди ушли... Он вернулся туда, где когда-то был дома
Рыскал кругами по листьям кровавым во тьме
Всё что родным ему было, что было недавно знакомо
В миг закружилось, исчезло в стрельбы кутерьме
Вышла луна, осветив холм высокий над призрачным миром
Звёзды, как волчьи глаза, что следят за тобой
Он оказался не ласковым летом - чудовищным тиром
И тишину разорвал пробирающий жалобный вой...
Что стало с волком? Портной подлатал его серую душу...
Время умеет справляться с огромными дырами рваными
Стал больше видеть, и выучился лучше слушать
Лишь при луне кровоточил глубокими старыми ранами.
Так и зима пришла, не спросив разрешенья у осени
Глазища наполнены были собачей учёностью
Шерсть на загривке окрасила инея проседью
А во рту, привкуса ржавчины, кусок обречённости.