**
А дело в том, что в сущности никто
не нужен никому. И будь он проклят –
глубокий смысл без мостика и брода.
И жизнь даётся человеку для того,
чтоб понял он, что мир отнюдь не вздрогнет,
не затаит дыхание природа,
и всё вполне случится без него.
Но если вдруг и прикоснётся боль,
то ни следов, ни шрамов не оставит –
ни у кого. И ничего не значит
придуманная им его же роль
в любимых жизнях. Всё как есть – растает.
Никто не обернётся, не заплачет.
Как прежде – будет хлеб, и будет соль.
И только льдистым вздохом наградят
надменно удалённые, немые
привыкшие к законам мира звёзды:
в замысловатый выстроятся ряд…
Холодный свет туманной звёздной пыли:
во имя человека. Слишком поздно
жалеть, что редко он дарил им взгляд.
И нет различий: сквозь кромешный страх –
рождаться в мир иль уходить из мира.
Быть призванным из тьмы лучом сакральным –
для жизни в обозначенных мирах,
чтобы согреть окраины эфира
на стыке галактических спиралей
молчанием, застывшим на губах.
Всё будет так. Во мраке и в тиши –
не вздрогнет мир… Но крыльями большими,
взметнувшимися в Вечность, распахнётся
обитель той единственной души,
к которой человек тянулся жизнью.
Лишь на неё одну он обернётся –
без страха – сквозь немые рубежи.
Как ниточка прольётся этот свет –
когда иные все угаснут вовсе:
он будет и за гранью узнаваем –
вне времени безмерных звёздных лет…
И смыслом отзовётся всё, что после –
единственно возможным и желанным,
и Встречей обозначится ответ.