(Левая створка)
Зовут из душной мастерской
Художника колокола.
Над площадью язык костра
Волнует ветер, и рекой
Густой и липкой, как смола,
Льет дождь из рваных облаков
На сонм поверженных богов
И чернь, которой нет числа.
Гармония – игра ума.
Иная выступила суть:
Картина пишется сама,
И кисть, как лезвие ножа,
Готова мир перечеркнуть
Багровой краской мятежа.
(Центральная часть)
С крыльца собора черный человек
Незримую закидывает сеть.
Под капюшоном взор его поблек,
Предвидя боль, но он привык терпеть.
Грядет большой улов, он знает сам,
Как редко в мир нисходит волшебство.
Но что оно в день ревности его!
И он возносит руки к небесам.
Знак дан! – и ликованием толпы
Дробятся в пыль античные тела,
Летят в огонь расшитые гербы,
Тимпаны, лютни, книги, зеркала.
С крыльца собора черный человек
Замоленным грехам подводит счет
И взглядом ищет равного себе,
Находит… и стократной жертвы ждет.
(Правая створка)
Все прошло. Главари казнены,
И в стране воцарился покой.
В дар художнику – краски весны.
Он ее и не видел такой.
Не ему ль она машет рукой?
И не ей ли он верность хранил?
Но отныне тревожные сны
Растворились в его мастерской.
Вот, в разодранном платье она,
Без венка из невянущих трав.
Вся дрожит она, будто пьяна,
Чтобы вытравить горечь и стыд.
И, к ступеням собора припав,
Одинокая, плачет навзрыд.
(1995)