ГЛАВА 4
ОЩУЩЕНИЕ ПРОСТИТУЦИИ
(исповедь девственницы)
1. Я сексуальнее блюза
Я - сексуальнее блюза:
Знаю тайный смысл
интерференции волн
И умею показывать зубы.
Запивая полынь вином.
Я очарованнее всех кроликов,
Ползущих к удаву,
всегда налегке,
И могу, усмиряя боль,
Качаться в петле.
Я преданнее любой рабы,
Живущей под бичом
и на плантации, и в постели.
Ты можешь из моей губы
Сделать себе свирель.
Я терпеливее любого слона:
Ушами поиграв,
оторви или спой,
Я - сексуальнее любого ля саксофона -
Почему ты не танцуешь со мной?
1989г. Август
2. Четки (плебса)
Не выношу, когда моргают,
Беря за левое плечо,
Когда мне ноздри подставляет
Пигмей из бара “Морячок”.
Не выношу потливых задниц,
Заплывших жиром от котлет,
Их всех, которые так рады
Давить окурки сигарет
О фотографии пьянящих
Дней (когда мне было с ноготок),
Я ненавижу их, храпящих,
Когда мой взгляд впечатан в потолок,
Когда свидетель тихого обмана -
Нить четок кружит перине,
Как будто прокаженных караван -
Безмолвно по ночной пустыне.
1989 г.
3. Паж
(вирш)
Обморок сна. Плесень обоев.
Руки наемных убийц.
Семь килограмм прокисающей крови.
Липкие губы. Убогий стриптиз.
Зубы - как бивни. Веки - как бревна.
Их не поднять от глаз водоёма.
Сердце - дробинка, на сердце - соль,
Тело не тело - сплошная мозоль.
Грязные морды круглых монет.
Блюза мотив в дыму сигарет.
Платье на спинке. Чей это дом?
Деньги не деньги, сон уж не сон -
Обморок сна - лица убийц -
Липкие губы - убогий стриптиз ...
Что мне осталось? Уснуть под ножом,
Как менестрелю на пире чужом?
Эхом откликнулся медленный паж:
В девять пролетов лестница,
Можно вбежать на последний этаж
И - стать девственницей.
1989 г. Август.
4. Последняя жертва
(элегия)
Последняя жертва русского века,
Кофе вчерашний сварив на остатках огня,
Вспоминала, жуя сухари, об умершем лете,
И блекли глаза, и мысли лысели от нового дня,
Комкались виды, лишь шляпки гвоздей,
Вбитых в белую стену,
Напоминали лица людей,
Идущих в горло геенны.
К ней подходили сожители, дети, старухи,
Брали за голову и, принеся сухарей,
Тихо молили: хочешь - свари эти звуки,
Нет ничего у нас, хочешь - убей.
Ночь прокурив у окна и в прихожей,
Кофе вчерашний снова пустив в оборот,
Стушив папиросу в ладони тяжелой,
Вышла к утру делать последний аборт.
3 декабря 1991г.
5. Ощущение проституции
(стихотворение)
1.
Я пишу стихи, пытаясь
Вырезать слова-состояния,
И, говорят, получается,
Если сравнивать с походкой пьяною:
Навыворот смысл,
шершавые рифмы,
Напоминающие старушечье рукоделье
Или стряпню,
которой осталось прокиснуть
В несостоявшийся
день благодарения.
Пусть так. Для меня стихи
Не играют роль
сплошного забрала, -
Тыла нет,
когда хромоногой Жизни
Грозят, нависая, лапы Обвала.
Я его, содрогаясь, жду,
Медленно снимая колготки и лифчик,
Нутром ощутив:
отведу эту жуть,
Если Обвал имеет яичник.
2.
Когда входил,
казалось: прост, как знаменитость,
Назвался неброско Мессией,
Благословляя добро,
Вспорол для начала брюхо России.
Смеясь, выпивал
озера и реки,
Другие бросая туда,
Где шла дорога в новую Мекку
Через горы железа и горы трупья.
С изысканностью звонкой монеты
И упорством трактора
уломал кого-то
Так,
что тот притащил Сибирь раздетую
За полдоллара.
Огромный, снежный,
сжавший зубами озер коралл,
С бельмами,
забывшими свет,
Огромный корчится Урал,
За органы привязанный к Москве.
И летел Он,
и хлопал Он крыльями,
Ржал, как мерин на водопое.
Говорят,
Его рыла
Рыжий глаз
не закрыть пятернею!
Прилетел, влез на лобное место,
Бросая с плеч и чресел покровы,
На глазах у тех,
кто насиловал кресла
Он, слюня микрофон,
изнасиловал Слово.
3.
В это время,
забыв одеяло,
Я спала, как младенец; гвоздики
Танец за танцем, смеясь, объявляли,
Ловя солнца капризные блики.
Вдруг что-то случилось,
просыпаюсь -
Кровать - будто ложе Прокруста:
Ноги связав,
кто-то тянет кожу, как одеяло.
И скрипит толпою стоустою.
“Ты - избранница Оборотня!
Он, отыскав тебя в наших клетях
Жадный, глумливый,
потный, -
Желает со свежим потеть.
На кухне ножи все собрав,
Обложилась ими.
Приходят Обвала стальные пажи
С мордами -
масками для карантина.
Приводят Слово,
разбитую в кровь,
Измочаленную в подвалах, на кафедрах.
- Забудь меня ”любовь”, -
Это - страшнейшая из папертей.
Приводят озёра, поросшие тиной,
С выездным концертом
лягушек и жаб.
Мне вспомнился
младший Плиний,
Размышлявший о судьбе
под воду ушедших держав.
Толпою согнали детей-недоносков,
Глаза приказали выкатить,
И чтобы мочились они
мне на волосы,
Хохоча, кривляясь, гыгыкая.
Последней была
моя мама,
Приведенная на поводке.
На лице рисовали - я вижу
битым стаканом,
Кто - не знаю,
только осколки в лице.
Вдруг все смешалось: и люди, и звери,
Верх и низ, и дни, и ночи,
Слышу, будто в гробах
останки запели
Молитву на тему ужаса,
только короче.
На земле подхватили,
и, смиряя норов,
Упали толпою ниц,
Держа образа фантазеров -
Тех, - с манерами наемных убийц.
4.
Вдруг замерло все. Языки отсохли.
Голоса проржавели,
сжались.
Стуча о камни громадным посохом,
Побежали стены,
раздвигая границы державы.
А я, как лесная поганка,
С тонкой шеей,
от страха трясясь,
Как мишень или просто приманка,
Ожидала Обвал в его блудный час.
Жуткий Паж,
современник французской плахи,
Ретушер советской коррупции,
Сказал, что в «Махабхарате» -
Есть слова: “священная проституция”.
Подожди, - я сказала, -
не знаю Оборотней в жизни -
Они отвыкли от супа без специй,
Но неужели для того,
чтобы стать кому-нибудь ближе,
Нужно непременно раздеться?
“Да” - всхохотало громило,
Снимая с меня девичье.
Я медленно крест,
кусая губу,
положила
И стала просто дичью.
5.
Не стану точить на бедра кинжалы,
Как захочет - и будет так.
Я сдохну, зачав,
чтоб никогда не рожала
Ни баба, ни мысль подобную тварь.
Согласна с ним в любой подворотне
Лампой гореть любого накала,
Чтобы стать навсегда пилюлей рвотной,
Сдернуть нимб
с головы шакала.
Наконец,
останусь в гробу свечой.
Потом будет так: -
Разбегусь в этот мрак,
Растворюсь -
и вернусь
Душой.
1989г.
6. Некающаяся
(Апофеоза)
Благословивший мой позор,
Благослови священный дар:
Нескорый яд, тугую плеть,
Углей и грязи много пуд,
Труху куриную и - на весь мир звенеть -
Бусы чугунные на грудь,
Чтоб, поднимаясь на помост
К пылающим зверино факелам,
Я вся была - великий пост,
Вся - равновесие греха.
Вся - выражение изгиба,
Вся - воплощение тоски,
Вся - обреченная на гибель,
На прах, сметаемый в пески.
Благослови! и пусть сейчас,
Как никогда, часы спешат,
Мосты разводятся со светом,
Не каюсь я и не даю обета.
Я слышу: поступь новой Меры.
О ней молчал библейский лес.
И хитроумные химеры.
Я вижу - вон! - стесняя облака,
Наносят символ новой веры!
Пусть путь земной уже отмерен,
Я остаюсь - душа моя чиста.
1989 г.