Давайте познакомимся!
Грусть легкая лишь украшает старость,
Воспоминания - как брошенная шаль,
Но пусть не омрачает вашу радость
Моих стихов осенняя печаль.
Я их люблю, как дружескую ласку,
Как исповедь томительных ночей,
И вам дарю на сон грядущий сказку,
Чтоб c нею жизнь казалась веселей.
О поэзии вообще и в частности
От автора
По профессии я эколог и поэтому не претендую на какое-либо место в иерархии поэтов. Почти все стихотворения из этой книги написаны за одну осень 1996 года и вызваны к жизни смертью близкого человека. Впрочем, не исключено влияние возраста, когда начинаешь подводить итоги или одолевает ностальгия по тому, чего уже не будет. А может быть, это просто блажь?! Во всяком случае, занятие безобидное, и не более грешное, чем коллекционирование или составление кроссвордов. "Болезнь" эта сопутствует человечеству во все времена и во всех поколениях. На благодатной почве среди миллионов слабых стихов рождаются и бессмертные шедевры.
Бродский в своей Нобелевской лекции в 1987 году отмечал: "Человек принимается за сочинение стихотворения по разным соображениям: чтобы завоевать сердце возлюбленной, чтоб выразить свое отношение к окружающей его реальности, будь то пейзаж или государство, чтоб запечатлеть душевное состояние, в котором он в данный момент находится, чтоб оставить - как он думает в эту минуту - след на земле... Пишущий стихотворение пишет его потому, что язык ему подсказывает или просто диктует следующую строчку... Стихосложение - колоссальный ускоритель сознания, мышления, мироощущения".
Сколько бумаги порой изводят люди, но, в лучшем случае, иногда остаются в истории литературы как авторы одного стихотворения. А порой, хоть автор и не запоминается, но само стихотворение надолго переживает своего создателя.
Я, например, не могу удержаться от соблазна предложить читателю одно стихотворение, которое помню с детства, хотя, к сожалению, имя автора (кажется, Бахметьев) позабыл.
Чьими лапами грубыми, сильными,
Тебя бросили в дебри трущоб.
Отцветают глаза твои синие,
И бледнеет румянец щек.
Не по возрасту стала ты хилою,
Не по возрасту складки морщин,
Жизнь твоя, как березка унылая,
Затерялась в изгибах лощин.
Слышишь, там, в синем омуте вечера,
О любви и о счастье поют.
А тебя? Где тебя искалечило?
Взяли волю и свежесть твою.
И теперь вот знакомой дорогою
По мужчинам равняя свой взгляд,
Ты идешь с затаенной тревогою
К черной пасти угрюмых шахт.
И день целый стоишь у конвейера,-
Шум машин, вихри пыли, жара,-
Проклиная все то, чему верила
И чему поклонялась вчера.
Но об этом молчи! Ветер яростный
Налетит, как сорвиголова,
И развеет по тундре безжалостно
Горькой правды святые слова.
Он развеет слова... Но страдания,
Жажду встреч и желание жить,
Раз увидев в твоем увяданье,
Уж никто не сумеет забыть.
Не сумеет забыть эту жуткую
Правду нашей убогой земли
И глаза, что цвели незабудкою,
А теперь уж совсем отцвели.
Никто сегодня и не помнит о Владимире Чимакадзе, а какой поэт не захотел бы поставить свою подпись под его коротеньким стихотворением. Увы, сегодня оно звучит уже, скорее всего, как эпитафия.
Это было когда-то и где-то,
Впрочем, может быть, не было этого.
Ваша комната, полная света,
И халатец из ситчика светлого.
Растерял я когда-то и где-то
Все, что было хорошего, светлого.
В вашу комнату, полную света,
Как попасть мне из хаоса этого?
Поэты часто ссылаются на голос свыше, призывая в свое оправдание Господа, но забывая о том, что порой он “подшучивает” над нами, потому что шедевры рождаются, только когда он сам вселяется в души поэтов. Тогда их уста становятся божественными, как у бессмертных. Поэтому гениальные поэты - исключение из правил.
Гений Чаадаева понимал гениальность Пушкина и поэтому призывал его: "Киньте крик к небу - оно Вам ответит!" Но это доля лишь избранных, ибо подавляющее большинство, обращаясь к Богу, слышит только свое же эхо, принимая его за глас Божий или благословение музы. Не будем осуждать их за это. Время платит им забвением. Это неизлечимая, безболезненная болезнь человечества, и дай Бог, чтобы она была единственной.
Впрочем, я согласен с поэтом Михаилом Квливидзе, когда он пишет, что его “Монолог Иуды” уже существовал до него
а он всего лишь воспроизвел текст.
Когда кто-то как бы диктует вам, то процесс стихонахождения оказывается чем-то сродни составлению мозаики: если какой-то фрагмент искажает картину, это сразу бросается в глаза. Зато как вы по-детски радуетесь, когда находите нужное слово и оно точно ложится в заранее отведенное место. Хотя вся эта гармония - из области техники письма, профессионализма, но вдохновение - создание капризное. Немногим хватает силы воли прекратить писать, когда оно иссякает и стихотворчество превращается в рифмоплетство.
Мотивы, побуждающие к стихосложению, порой необъяснимы. Иногда это просто желание как-то зафиксировать свое пребывание на свете, ведь со временем 99,9% живущих предаются забвению, и этому пытаются противостоять, "увековечивая" свои имена повсюду, вплоть до скал и заборов и т.д. и т.п...
По большому счету, тема - “что в имени твоем” - слишком хрупка и недолговечна, ведь цивилизации, а “в недалеком будущем” и все человечество навсегда сойдут со сцены. Мы обречены самим фактом своего существования, - это рождает наш пессимизм, но это и стимулирует нашу любовь к жизни и желание поделиться этой любовью с другими. Люди продолжают жить в своих произведениях чисто символически, ибо все-таки главное в творчестве - сам результат, а не автор.
Поэзия не признает ни политических, религиозных и географических границ, ни возрастных ограничений. Все многообразие жизни расцветает в творениях автора и придает вкус его плодам.
Стихотворения несут в себе закодированные гены их авторов и, как живые организмы, из поколения в поколение продолжают существование, как цветы
или ягоды, украшая и чем-то даже оправдывая смысл нашего бытия.
***
На мои стихи мой друг Нато Арчвадзе часто писала пародии. Из этого материала я потом составлял диалоги, так что она вполне законный соавтор соответствующего раздела книги, за что я и приношу ей глубокую благодарность.
Реакция моей дочери выразилась в форме рисунков, и я с удовольствием поместил их в книге в надежде на то, что через них будет протянут мост к молодому поколению.
Эпиграфы - отправные точки путешествия в мир поэзии, они, как камертоны, подсказывали интонацию, настроение, хотя иногда подбирались позже, вдогонку к стихотворению.В эпиграфах встречаются поэты разных эпох и стран, что продиктовано желанием автора придать своим стихам общемировое звучание, приобщить индивидуальное, национальное восприятие к всемирному поэтическому эсперанто.
Мои переводы далеки от подстрочника, они возникли скорее как ассоциации, как родственное состояние души. Иногда мой перевод имеет с оригиналом лишь общую "станцию" отправления. Используя оригинал как трамплин, я в полете остаюсь наедине с самим собою, ибо таким образом все равно подхожу к вершине истины гораздо ближе, чем если бы упрямо пытался дословно передать содержание стихотворения.
Бальмонт, переводивший "Витязя в тигровой шкуре" гениального Шота Руставели, приводил слова Сервантеса о том, "...что всякий перевод похож на узорную ткань, показываемую с изнанки..." Но есть ткани красивые и с лица и с изнанки.Интересно мнение Беллы Ахмадулиной о сущности перевода:"...Я рассматриваю перевод, как любовь одного человека к другому...
Мне кажется, что подстрочник - это дитя, если можнотак сказать, которое беззащитно, оно потеряло ту жизнь, в которой оно жило на родном языке, и еще не определило новой жизни. Пока это только дитя, с которым можно сделать все, что угодно, и лишь настоящее искусство поставит, направит, усыновит это дитя, сделает его не только своим ребенком, но отнесет ко всему миру, чтобы весь мир принял его в свои объятья.
...Мы говорим о пределах вольности перевода. Я думаю, что математическим способом не удастся вычислить должный предел.
...Я считаю, что истинно точным перевод можно сделать путем каких-то неточностей, потому что потери при переводе с одного языка на другой обязательно бывают".
За стихотворениями нет конкретного образа, в них больше стремления к недоступному Идеалу Любви, который, как линия горизонта, недостижим. Но в них фигурируют и образы, сочетающие в себе и божественное, и сатанинское начало.
Сколько душевных сил и переживаний потрачено в мире на поиски идеальной любви, и сколько грехов на совести обеих сторон во все времена и у всех народов. Но жизнь повторяется во всех ее проявлениях, и мы опять летим, как бабочки на свет, опаляя крылья.
Ларошфуко в “Maximes” писал:
Une vie sans passions ressemble’a la mort.
Жизнь без страстей подобна смерти.
Но разве справедливо то, что бессмертники и незабудки рождаются только ценою страданий.
Гете говорил, что за всю жизнь он был счастлив всего семь минут.
На Востоке продолжительность жизни определялась только теми драгоценными минутами и днями, которые приносили людям незабываемую радость. Поэтому на кладбище можно было встретить могилу с эпитафией, гласившей, что ага такой-то прожил три года и три месяца, хотя уходил из жизни в весьма преклонном возрасте.
Так пусть будет благословенна Божья благодать,именуемая Поэзией.
Вспоминается стихотворение, посвященное Ириной Одоевцевой Николаю Гумилеву:
Вьется вихрем вдохновенье
По груди моей и по рукам,
По лицу, по волосам,
По цветущим рифмами словам.
Я исчезла, я - стихотворенье,
Посвященное вам.
В этой книге хотелось бы высказать все - от первого крика до последнего вздоха, но "еще не вечер" и эхо моей "последней осени" длится всю оставшуюся жизнь. Так что дай вам Бог, дорогой читатель, настоящей любви, той самой, когда ближнего любишь больше самого себя, ибо тот, кто любит всех, не любит никого. Все остальное лишь ступеньки на дороге к ней, Единственной и Неповторимой.
Мы на крыльях любви
Облетаем планету и звезды,
Каждый раз возвращаясь
К распрекрасной, но грешной земле.
Там в росинке травы
Расцветает весны многоцветье,
Отражается радуга
В необъятной, как небо, душе.
Г.Кебурия
Зима - Пора воспоминаний,
Весна - предвестница любви,
А летний жар переживаний
Нам дарит осени плоды.
Песнь бражника
Нас преследует смерть, как соперница счастья,
Увядают в дуэли цветы.
Я улыбки весны, сквозь туманы ненастья,
Сохранил в ароматах мечты.
Кто-то смертью себя на века обессмертил,
Кто-то жизнью себя погубил.
На мгновенье забыв о присутствии смерти,
Я от чаши богов пригубил.
В грядущем нечего искать,
В прошедшем - все мертво,
Больней всего, что покидать
Не жаль мне ничего...
Дж. Г. Байрон. "Чайльд-Гарольд"
SOS! ... _ _ _ ...
Наважденье какое-то странное,
То ли день, то ли ночь - не понять.
В мою комнату гостьей незваною
Одиночество входит опять.
За окном - шум и спешка дорожная.
Город мой не торопится спать.
А меня все преследует прошлое,
Время, кажется, движется вспять.
Гложет душу тоска невозможная
И никак мне ее не унять.
Жизнь-игра омерзительно пошлая,
Сам себя я пытаюсь распять.
Ждет страданье руки состраданья.
В одиночку и счастье не в масть.
Нет у смерти ни в чем оправданья,
Раз прийти, чтоб навеки пропасть?!
Не поймать мне никак настоящего,
Не умею я в прятки играть,
И не жаль мне тепла уходящего,
Неужели пора умирать?
Но, увидев тоски отражение,
Я спешу возвратиться назад.
И спасенья ищу я в движении,
Всех прохожих целуя подряд.
В безвременье и бой часов слышнее...
Лишь бы на земле
Было счастья суждено,
А в иных мирах
Птицей или мошкой стать,
Право, все равно.
Отомо Табито
Снег идет-идет уж который день,
Так метет, что хоть черный пиджак надень...
... Часы идут,
Но минут в них меньше, чем снега тут.
Иосиф Бродский
Прабабушка
Она тасует молча карты
И грустно локон теребит.
Кружатся мотыльки у лампы,
И ночь над прошлым ворожит.
Ножи часов срезают время,
Напрасно дождь стучит в окно.
Была любовь - а стало бремя,
И сон и явь слились в одно.
Темнеют под глазами тени.
Не жизнь, а просто дребедень.
И ностальгией по сирени
Так не спешит согреться день.
Не оттого ль мы так ранимы,
Что так изменчива любовь,
Но мы, предчувствием томимы,
Тасуем молча карты вновь.
Видно, в прежней жизни
Ты сестрой моей была,
Грустная кукушка.
Исса
Правнучка
Вчерашний день уже далек,
И не спасают карты.
Полупрозрачный мотылек
Кружится возле лампы.
Дежурят верные часы
И приближают осень,
И бродят призраками сны
Средь одиноких сосен.
А на судьбу ложится тень
Больных переживаний,
И не спешит согреться день
Теплом воспоминаний.
Мы знаем, таинства любви,
Увы, неповторимы.
Но карты вновь тасуем мы,
Предчувствием томимы.
Годы жизни, ветром унесенной,
Водопадом льются с высоты,
Но на берег, памятью спасенной,
Выплываешь ты, и только ты.
Ностальгия
Нет покоя даже в день воскресный.
Кружит, вьюжит мыслей хоровод,
И, как дух прошедшего воскресший,
Оживает профиль у ворот.
Снова вечер, тот заветный вечер,
Прошлое, как листья, ворошит.
Час свиданья обрывает ветер,
В старых письмах тайнами шуршит.
В этом мире все мы пассажиры,
Кто безвестен, кто оставит след,
Мы еще как будто и не жили,
Но за нами вереница лет.
Неужели, Боже, ты не слышишь?
Стон прощальный, журавлиный крик!
Сколько лиц счастливых ты увидишь,
Возвратив им прошлое на миг.
Злой судьбы слепые пилигримы,
Мы по жизни наугад идем.
И под занавес отчаяньем гонимы,
Мы когда-то, где-то упадем,
Раб ты божий! Помаши кадилом,
И к кресту дай губы приложить.
В настоящем слишком все уныло.
Где-то колокол давно уже звонит.
Только вечер, в памяти воскресший,
Тот, которым сердце дорожит,
Манит в небо птицей улетевшей.
День последний, кажется, прожит.
Всех женщин все равно не перелюбишь.
Всего вина не выпьешь все равно...
Игорь Северянин
Мария-Магдалина
Солнце в гости к нам приходит
И весну с собой приводит,
Все живое песнь заводит,
Сердце места не находит.
Хоровод ведет весна!
Ну, кому сейчас до сна?
К черту долгая зима.
Начинается игра.
Страсть, пьянея, в жилах бродит,
Грусть на цыпочках уходит,
Черт в стакане рожи строит,
Тайный грех жену тревожит.
Слишком пылкая душа
Страсти пламенем страшна,
Вот Кармен - хоть хороша,
Но, как сто чертей, грешна!
Где-то, что-то происходит,
Ревность мужу сердце гложет,
А душа все ласки просит,
Грех с весной в обнимку ходит.
Не в вине жены вина,
Всё - проказница весна.
Оттого-то и пьяна,
Хоть и не пила вина.
Где же верная жена?..
Может, за вином пошла,
Что же не идет она?
Ох, замучила тоска!
Где же верная жена?
А жена с весной ушла...
Ах! Весна, ты так игрива!
Всех готова полюбить.
Ты Адама погубила,
Нам в раю теперь не жить.
Солнце, от которого в обоих мирах
Жизнь становится, как виноградный сок.
Аттар. XII век. Персия
Нет, не мил мне белый свет
Без вина уж много лет,
Может, лучше пистолет,
Но к нему и пуль-то нет.
Не везет мне все равно,
Счастье спит во мне давно.
Я бужу его вином,
И гуляем мы вдвоем.
Сколько б я ни пил вина,
Не обманется душа,
Ведь вина вина лишь в том,
Что пьянеешь ты потом.
Словно джинн в бутылке с пробкой,
Счастье прячется на дне,
Жизнь покажется вам легкой,
Коль покаетесь в вине.
P.S.
Словно черт за лживой маской
Караулит нас беда,
Пьяной лаской или сказкой
Тщетно лечится душа.
P.S.
Словно черт за лживой маской
Караулит нас беда,
Пьяной лаской или сказкой
Тщетно лечится душа.
Да, сном, и только сном, должны его назвать!
И в этом мне пришлось сегодня убедиться:
Мир – только сон…
А я-то думал – явь,
Я думал – это жизнь, а это снится...
Ки-но Цураюки
Мы созданы из вещества того же,
Что наши сны, и сном окружена
Вся наша маленькая жизнь.
Уильям Шекспир
* * *
Я живу или сплю, я не знаю,
Видно, я не в те игры играю,
Наши роли на небе расписаны,
Только нами еще не прочитаны.
А прочтем мы их на том свете,
И узнаем,за что мы в ответе,
А пока этот мир сновидений -
Панацея от всех треволнений.
Все мы ходим по минному полю,
Каждый шаг, как подарок судьбы...
Не найти нам заветную долю,
Молодыми седеют мечты.
Реинкарнация
На прощанье последняя осень
Встрепенулась дыханьем весны,
Я любил тебя, может, не очень,
Но запомнилась мне только ты.
Кто разводит пути поколений?
Не дает нам Жар-птицу найти?
Кто играет на струнах мгновений?
Кто расставил ловушки в пути?
Наугад, как незрячий на голос,
Я ищу от загадок ключи.
Я смотрю на седеющий волос
И не верю в старенье души.
Предо мною ворота Вселенной.
Каждый день, как загадка судьбы.
Где и как в оболочке телесной
Проживает бессмертье души?
В каждом взгляде ищу я ответа,
Опьянев от дыханья весны,
Или, может, мне снится все это,
Как когда-то приснилась мне ты?
Холодна ты, последняя осень.
Увядают от грусти цветы.
Я любил тебя, может, не очень,
Но любила меня только ты.
С каждым днем каждый час все дороже,
С каждой ночью разлука грустней.
Я б распял эту старость, о Боже!
Чтоб начать все опять поскорей...
Много раз находил я отгадки.
Много раз открывал я замки,
Но за главною тайною сказки
Я надеюсь еще раз прийти.
P.S.
Чтоб вернуться к пройденной дороге,
Чтобы след найти твой, наконец,
Чтоб поймать Жар-птицу на пороге
И пойти с мечтою под венец!
Где любовь моя - тайная,
Страсть моя - безрассудная,
Для кого - слишком явная,
Для меня - неподсудная.
Отцвела весна - бурная,
На душе трава - жухлая,
Ах! Ошибка - безумная,
Повторись, ночка лунная!
Любви огнем искрящийся бокал
Летит в камин осколками свиданий,
Но долго вкус и цвет и голос прошлых дней
Зовет и тешит нас теплом воспоминаний.
Там, где начало без конца,
Конец там без начала...
* * *
Приход весны волнует кровь,
Она всему начало,
Сильней любви сама любовь,
Цыганка мне сказала.
Ты не гляди с укором, дочь,
И не суди так строго,
Мне и самой уже невмочь
Ждать снова у порога.
Там, где расходятся пути,
Любви как не бывало,
Не прижимай цветы к груди -
Душа у них увяла.
Напрасно жду любви я вновь,
Что было, то пропало:
Я потеряла не любовь,
Себя я потеряла.
P.S.
Где-то бродит парень кареглазый,
Ранены мы с ним одной стрелой,
Как он мог любить всех женщин сразу,
Не жалея сердцем ни одной!
На голой ветке
Ворон сидит одиноко.
Осенний вечер!
Басё
Эпитафия
Я - страница, вырванная из книги жизни.
Я - осенний лист, уносимый ветром.
Это ты не захотела прочесть меня.
Это ты закружила меня в вихре.
Скажи только - зачем?!
Прошептав тебе еще полслова,
Я допью пустеющий бокал,
А потом займусь любовью снова
И умру, сраженный наповал.
«Еще не вечер…»
Вы спускаетесь в бар,
вы садитесь у столика крайнего,
Чтоб потом незаметно,
для себя же бесследно, уйти.
Вам не хочется слов,
вы идете из рейса дальнего,
Вам до гавани надо
свой бокал, не разбив, донести.
В нем души весь настрой,
в нем и запах и вкус состоянья,
В нем весь путь позабытый
закодирован, словно тайник.
Стоит выпить его,
и откроется все расстояние,
И доверчивым шепотом
вам про вас все расскажет двойник.
Вы увидите след,
уходящий в далекое прошлое,
Словно пена волны,
отстающей, как жизнь, за кормой.
Вы столкнете за борт
все случайное, ветхое, пошлое,
Не оставив себе
ни греха, ни гроша за душой.
Но бокал уже пуст,
хоть вино продолжает движенье,Разнося по углам
сердцу милые письма, слова.
Мы храним их всю жизнь,
как копилку святого волненья,
Как аквариум детства,
из которого слита вода.
Вы встряхнете душой,
отгоняя страниц наважденье,
Вы посмотрите в зал,
наливая напиток в бокал.
И случайно в него
попадет хрупкий миг наслажденья,
Вы увидите рядом,
столь знакомый, камеи овал.
Вы поймете тогда,
что напрасно тоскуете в гавани,
Что не штиля, а шторма
ждут ревнивой любви паруса,
Что пора выходить вам
навстречу ветрам, снова в плаванье,
И, подняв свой бокал,
вы посмотрите даме в глаза.
И в безмолвный ваш мир
вдруг ворвутся мелодии страстные,
И по палубе шаткой
затанцует интриги канва,
А в каюте у вас
будут длиться любви сны прекрасные,
И продолжат свой спор
день и ночь.. и огонь и вода.
В Новый год на планете веселье,
Каждый год новым кажется нам,
Но бездушны планет карусели,
Не ведут они счета годам.
Бесконечность вечности - суть вечность бесконечности
В кошельке богатство наше - время,
Опустеть он может и за час.
Время - радость, а под старость - бремя.
День и ночь крадут его у нас!
Время никогда не отдыхает,
Никогда и никого не ждет,
Никому ошибок не прощает
И куда-то мимо нас идет.
И никак нам не попасть с ним в ногу,
Ни догнать его, ни перегнать.
Не спешите сократить дорогу,
Наш удел лишь пьесу доиграть.
Что за смысл у слова "бесконечность",
Хуже смерти слово "никогда",
Я любить тебя хотел бы вечно,
Чтоб моей была ты навсегда.
Время - ось круговерти Вселенной,
И живет оно вроде без нас.
Мы его украшаем надеждой
И лелеем рождения час.
На вокзалах по ночам
Время в ожидании,
Равнодушное к гудкам
Встреч и расставаний.
Суждено нам всем уйти
Позже или раньше,
Не заметив нас в пути,
Время двинет дальше.
Семафора желтый цвет
Ожиданьем дышит.
Красный и зеленый свет
Грех на время спишет.
Кто-то едет на запрет,
Кто-то правду ищет,
Подскажи, Господь, ответ,
Кто его нам пишет?
Голос твой и встречи под луною,
Кажется, забыто все навек!
Но заплачут струны под рукою,
И... опять мне девятнадцать лет.
Мы живем с изломанной судьбою.
Вроде нас и не было, и нет,
Так напомни ж дрогнувшей струною,
Эх, гитара, сколько же нам лет?
С приездом, милый!
Я боюсь назвать тебя желанною,
Ты теперь давно уж не моя.
Но зачем опять улыбкой странною
Ты зовешь в забытые края?
Притяженье душ - вне объяснения.
Слово “даль” в толковом словаре
Предстает как символ воскрешения
Иль возврат из дальних лагерей.
Я прошел по тропикам изгнания.
За спиной надежды всех дорог.
И не знал я большего желания,
Чем обнять тебя, но... я не мог!
Я боюсь назвать тебя желанною,
Неужели ты еще моя?
Не мани опять улыбкой странною,
Не зови в забытые края.
Кому-то – небо чистое,
Кому-то - облака,
А мне - глаза лучистые
И взгляда бахрома.
Кому слова – как семечки
Да встречи у ручья.
Кому-то – просто времечко,
А мне – вся жизнь твоя.
...Время создано смертью.
Иосиф Бродский
* * *
Трачу время я, не сожалея,
Без тоски о прожитых годах.
Ни душой, ни телом не старея,
Позабыв, что время на часах.
Что мне тело - хрупкая защита,
Что мне память - миг, и нет меня.
Тайна жизни - тучами укрыта,
Обошлась она б и без меня.
Все мы щепки разного калибра,
И несет нас бурная судьба,
Улыбнется красками палитра,
А потом потухнет навсегда.
Жизнь из щепки сделала кораблик,
И плывет он в дальние края,
Может, где-то, кто-то будет счастлив,
Повезет - им снова буду я.
Мы теряем время днем и ночью,
Словно жизнь для этого дана.
Кто направил вслед нам стаю волчью,
Отчего нам гибель суждена?!
С кем угодно ты пей и пой,
Только прошлого ты не трогай.
Видно, прокляты мы судьбой,
Не шагать нам одной дорогой.
Лабиринт
Я болею романтизмом
Много-много лет,
И лечу его цинизмом,
Но спасенья нет.
Верю слову я любого,
Если он не шут,
А споткнувшись, верю снова, -
Так правдиво лгут.
Все - лгунишки в перспективе,
Даже тот “слепой”,
Промышляющий на ниве
Жалости людской.
Друг мой - признанный философ -
Учит меня жить.
Для него вопрос вопросов:
«Пить или не пить?»
Если пить, то путь к могиле
Водка сократит.
«Лучше пить, чем жить в сортире, -
Друг мой говорит,
Ты открой глаза пошире,
Все друг другу врут,
Даже куклы в «Детском мире»
Глазом не моргнут.
Любы руки им любые,
Рады хоть в гарем,
Как путаночки крутые,
Строят глазки всем.
Дома у тебя такая,
Ну, не друг, а Брут,
Ее парни у сарая
“Спонсором” зовут.
И не верь ты Коломбине,
Как паяц слепой,
А не то взлетишь на мине
Подлости людской.
Не держи змею в квартире,
У тебя не рай.
Ты веди себя, как в тире,
В “яблочко” стреляй.
Мы с тобой не супермены,
Драться смысла нет.
Не спасает от измены
Даже пистолет.»
Надоело, видно, Богу
Отвечать за всех,
Ведь не он мостил дорогу,
Где гуляет грех.
Оживил бы Галатею,
Как Пигмалион,
Но убить живую фею -
Не велит закон.
Я не снайпер и не киллер,
Этот бой не мой,
Слишком много грешных в мире,
Я и сам такой.
Мой сосед живет стабильно -
Водкою храним.
Каждый вечер анонимно
Мы в “раю” сидим.
С другом пьем зимой и летом,
С ним мне по пути,
Впрочем, в лабиринте этом
Выход не найти.
Я скажу вам на прощанье:
Душу не спасти,
Параллельны с покаяньем
Грешные пути.
____ . ____
Я болею романтизмом,
Много-много лет,
И лечусь алкоголизмом,
Но спасенья нет.
Все случайности с елки снимите,
Но оставьте верхушку одну,
На нее в полутьме посмотрите,
И увидите сон наяву.
На пристани
Возле вас много шума и блеска,
И в толпе не запомнить лица,
Сколько их, промелькнувших так близко,
Промахнувшихся мимо венца.
И печалиться нет вам причины,
Вы еще так свежи, так сильны.
Вам пока незнакомы морщины
И поклонников вид со спины.
Не берете вы зонтик с собою,
Вам привычней босою идти.
Жизнь вам кажется детской игрою,
Каждый шаг лишь началом пути.
Но когда под весенней грозою
Вы, промокнув до самой души,
На дороге, размытой судьбою,
Потеряетесь где-то в глуши,
Чьи-то сильные руки, как крылья,
Вознесут вас над пастью реки.
Не забудьте про чары бессилья,
Не спешите на землю сойти.
Пусть они донесут вас до дома,
Где вас ждет одинокая мать.
Подкрепитесь стаканчиком рома.
И пусть мама отправится спать.
Ну, а дальше все будет впервые,
И, надеюсь, во все времена,
Словно в сказке, на годы златые
Не расстанется с вами весна.
Вам приснится лесная опушка,
И цветы на полянке зимой,
Из печенья и тортов избушка,
И обрыв над молочной рекой.
И когда сумасшедшей волною
Унесет вас в объятья любви,
Я с причала махну вам рукою,
Пожелав вам удачи в пути.
И по лестнице, шаткой и нудной,
Я на старый маяк поднимусь,
Через сумерки жизни безлюдной
В шторм лучами надежды вернусь.
Защищу вас от сглаза людского,
И, Всевышнего волей храним,
Буду с вами, как тень домового,
И хоть кем-нибудь буду любим.
Все трудней с маяка мне спускаться,
Так и тянет обратно наверх.
Чтобы с прошлым навек не прощаться,
Я б маячил ночами для всех.
Ведь и я был на финише первым,
Ведь и я был когда-то любим.
Но судьба по ступенькам неверным,
Убежала на службу к другим.
Не томите мне душу тоскою,
Не стелите под ноги печаль.
Мне бы лучше по травке с росою
Босиком вместе с солнцем гулять.
Не ищу я уже приключений,
Свою чашу я выпил до дна.
Утешение из утешений -
Пожелание людям добра.
Даже старый пессимист
Где-то, в чем-то оптимист,
А ворчанье показное -
Это просто возрастное.
Постоянство измен
Для чего ломают ветку,
Если сорван уж цветок?
Посадить таких бы в клетку
И забыть бы на годок.
Ведь с израненной душою
Не дожить нам до весны,
Трижды проклятой судьбою
Мы на грех обречены.
Хорошо там, где мы и не жили,
Хорошо там, где нас уже нет!
То, что было, уже не продлится.
Рассказать? Все равно не поймут.
Но зачем же так часто нам снится
Призрак грешный, что счастьем зовут.
P.S.
Об одном тебя только прошу:
Ты о прошлом меня не расспрашивай,
Ярким цветом прошедшей весны
Черно-белые дни не раскрашивай.
Было ль, не было, кто его знает?
Нежных слов не найти у беды,
Не шумят громовые раскаты,
Под дождем затерялись следы.
И не жду я теперь покаянья,
Я и сам спотыкался в пути.
Никогда не просил подаянья,
И у чести не брал я взаймы.
За грехи ты не жди всепрощенья,
Тяжела эта легкость души,
Разжигала костры наслажденья,
Так теперь на углях попляши.
Все могло быть, как в старом романе:
Я бы встретил тебя у крыльца,
Затерялось бы время в тумане
И никак не нашло бы конца.
И кружились бы парочки в зале,
В час свиданья вспорхнули б сердца,
Но за масками на карнавале
Не найти нам родного лица.
Об одном тебя только прошу:
Ты о прошлом меня не расспрашивай.
Я в душе лишь начало ношу,
А финал, ты на память, донашивай.
_________ . _________
А любовь привидением бродит,
Ни проснуться мне с ней, ни заснуть,
Лишь сирень мне весною напомнит,
Что былого никак не вернуть.
P.P.S. Рай оплачен дорогой ценою,
Сколько встреч потеряно в пути,
Много нас, наказанных судьбою.
Пожалей нас, Боже, и... прости!
В мире много тоски,
Но ничто не сравнится, поверьте,
С тяжкой болью разлук,
С неизбежностью горя и смерти.
Небеса и земля
Необъятны, но тоже не вечны.
Только скорбь и печаль,
Только скорбь и печаль есконечны.
Из старых китайских повестей
Орфография души
Приходила милая с цветочком,
Уходила поутру в слезах,
Он хотел скорей поставить точку,
Но не мог найти ее впотьмах.
А она мечтала лишь о дочке,
Заблудившись в чувствах впопыхах,
Запятые отдавались строчке,
Отгоняя расставанья страх.
Жизнь казалась ей романом толстым,
Сочиненьем в нескольких томах,
Приключеньем и сюжетом острым
Без кавычек в прожитых годах.
На обложке все было красиво,
Рыцарь верный мчался на коне.
На страницах нежились игриво
Строчки, как на ласковой волне.
По сюжету он ходил с цветами,
О любви стихами говорил.
Ласковым был бурными ночами,
Утром, не простившись, уходил.
А в цветах таилась “похоронка” -
Телеграмма в вежливых тонах,
Что ему не хочется ребенка
И что он и так уже в долгах.
Ей хватило сил поставить точку,
Лживых слов любви - развеять прах,
И не вспоминать о нем при дочке
(Сколько боли в “розовых” мечтах).
И не говорите мне о боли,
И не ждите слова об отцах,
Потерявших текст, забывших роли,
Ставших точкой в собственных словах.
* * *
В книге жизни знаки препинанья
Затерялись где-то там, в глуши,
Только точки - символы страданья -
Помнят каждый поворот души.
P.S. Наши жизни, как строчки, достигли точки.
Иосиф Бродский
То теряет, то находит,
То на дно во тьму низводит,
То потом на трон возводит
Нас Всевышнего игра.
Вселенская тоска
Ходит, бродит, колобродит,
Словно места не находит,
Совесть тяжкую тревожит
Тень свершенного греха.
Назови его хоть СПИД-ом,
Или люком, в ад открытым,
Прегрешением не смытым,
Истязанием Христа.
Не излить его ни криком,
Ни молитвой, ни корытом,
Полным злата и разбитым
Искушением греха.
Словно червь нам душу точит,
Угрызеньями изводит,
И ответа не находит
Грусть в потемках тупика.
Грусть без радости всюду найдется,
Где ж мне радость без грусти найти?!
Бой без правил
Нет печали моей предела,
Нету скорби моей границ,
Непрочитанной жизнь пролетела,
Лишь обложка в руках без страниц.
Словно падаю я то и дело,
За перила схватиться нет сил.
В невесомости плавает тело,
Я в полете, как призрак, застыл.
Подо мною вокзал настроений.
Муравейник торопится жить.
И зачем это море волнений,
И куда столько груза тащить.
Сколько рук пожимал я напрасно,
Сколько лиц мне бы лучше забыть.
И, так мало чего, так прекрасно,
Что бы стоило вечно любить.
Почему я тогда не поверил,
Что тобой был когда-то любим.
Почему я тебе не ответил,
Почему не сумел стать другим.
И, забывшись в пылу увлечений,
Я свой шанс навсегда упустил,
Среди сонма своих прегрешений
Лишь тебя я себе не простил.
Бутафорская жизнь прошумела.
Боже мой! Что же я натворил?!
Прогулял я душою и телом
Весь отпущенный срок… до перил.
Сколько их, не согрешивших,
Не успевших досказать
Ни стиха и ни молитвы,
Не хотевших умирать...
Незабудка
Не пиши ты мне про радость, не пиши,
Светлячком и незабудкой не зови,
Для гербария ты души не суши,
Много нас, не домерцавших до любви.
Поспеши ко мне ты, друг мой, поспеши,
Ты найди меня над кручей у реки,
Поцелуем долгожданным обожги,
От людской молвы подальше уведи.
Я уйду с тобой в далекие края,
Где не знают ни меня и ни тебя,
Там тебе открою сердце, не тая,
И пускай нас не добудится заря.
Там, где сплетницы не ждут нас у ворот,
Где от зависти не перекошен рот,
Где зимой цветут от радости цветы,
Где мерцаем светляками я и ты.
Сон любимый часто снится
Без начала и конца...
Однажды в монастыре
Дверь без стука открылась,
Не пришла - воцарилась,
Келья вдруг озарилась -
Ты сняла кимoно.
Время - остановилось,
Нам блаженство открылось,
И безумство вселилось
В наши души с вином.
Счастье - словно приснилось,
Словно с неба свалилось,
И луна удивилась,
Засмотревшись в окно.
Мы как черти бесились,
И всю ночь веселились,
И лишь утром забылись,
Как убитые, сном.
А икона молчала
И грехов не прощала,
Лишь она одна знала,
Что нас ждало потом.
Но не знал я, что рядом
С ослепительным садом,
Между раем и адом
Ждет Архангел с венком.
Мимолетно - свиданье,
Бесконечно - страданье,
Я запомнил прощанье
Ароматом цветов.
Ты ушла - не простилась,
Сигарета - дымилась,
Где-то в пальцах таилось
Обаянье духов.
Одиночество длилось,
Время словно кружилось,
И под гору катилось,
Не щадя никого.
Каждый день ты мне снилась,
Пытка стала, как милость,
Но никак не забылось
Той постели тепло.
Если б все повторилось,
Хоть на миг возвратилось,
Сказка б в явь превратилась,
Как немое кино.
И икона б молчала,
Покаяния ждала,
И луна б не взирала
Удивленно в окно.
P.S.
Только изредка в полночь
Сновидением легким
Проскользнет в мою келью
Образ твой в кимоно.
...Прощайте,
О вешние воды,
Спасибо вам за журчанье,
За то, что вдаль уносили
Речи мои и молчанье.
Вы к людям уйдете далеко,
Взмахну я рукой в знак привета
И сяду у ваших истоков
В немом ожиданье ответа.
Се Биньсинь. «Вешние воды»
Перевод Л. Черкасского
Впадая в море,реки теряют названия?!
Переулки вопросов
окружают проспект,
Но огни светофоров
все меняют ответ.
Не ходите в потемках,
не ищите беды,
Там, на жизни задворках,
заметают следы.
Переулки - старушки,
их пугает проспект,
Невоспитанно ярок
их реклам марафет.
Для слепого котенка
здесь сама благодать,
Все бабульки готовы
заменить ему мать.
И когда у котенка
вдруг прозреют глаза,
Он, набегавшись вдоволь,
возвратится сюда.
В эту улочку детства
он придет стариком,
И смяукает нежно
свою песню о том,
Как развалины эти
были домом тогда,
Как старушечьи руки
приласкали кота.
Как огромной ручищей
навалилась беда,
И со стоном и скрипом
развалились дома.
И, бродя по обломкам
инвалидом войны,
Кот из кубиков счастья
слепит дух старины.
Но никто не нагнется,
чтоб погладить вдовца.
Ну, в гнездо кто вернется,
если нет там птенца?
Не ищите напрасно,
переулки, ответ,
На окраину детства
не заглянет проспект.
Коллизии иллюзий
Где ты, светлое время наивных иллюзий,
По ухабам ошибок нас жизнь растрясла,
Но "разбитых корыт" пережившие люди,
Любят, право, недолго, но помнят всегда.
И, примерив к себе карнавальные маски,
Мстим мы всем без разбора с холодной душой,
И, привыкнув к столь легкой доступности ласки,
Ни себе, ни другим мы не верим порой.
И напрасно нас ждет злата-рыбка у моря,
Нас давно не манит голубая мечта.
И, допив свой бокал, мы не ведаем горя,
И, разбив свой бокал, мы уйдем в никуда.
Индульгенция
Вы вернулись тогда, когда вас и не ждали,
В одночасье согрев холостяцкий мой быт.
Мы почти ничего про любовь не сказали,
Но я понял, что вами еще не забыт.
Моя волчья жизнь далеко ведь не сахар,
Слишком много грехов я уже совершил,
Из меня уж никак не получится пахарь,
Я ведь с детства, как хищник, охоту любил.
Наконец и в норе появилось потомство,
Ты теперь, как волчица, вскормившая Рим.
Умножается жизнь на твое благородство,
И как будто весь мир нам подарен двоим.
Странно...
Мы живем, точно в сне неразгаданном,
На одной из удобных планет.
Много есть, чего вовсе не надо нам,
А того, что нам хочется, нет.
Игорь Северянин
Если б мы с тобою раньше встретились,
То любовь не стала бы игрой.
Если б мы с тобой часами сверились,
Не играли б мы своей судьбой.
Первый поцелуй был подраженьем
С детских книжек списанной любви.
Я впервые уходила в плаванье,
Оторвавшись от родной земли.
Обернулась свадьба мне галерою,
Руки - весла, хлопоты грести,
Я была обманута химерою,
Только ты бы мог меня спасти.
Жизнь порой, как остров одиночества,
Мимо, мимо шли все корабли.
Слишком поздно - сам его высочество
Случай - мне помог тебя найти.
До того, как мы с тобою встретились,
Я влюбленность чтила за любовь,
До того, как мы часами сверились,
Разлюбила я саму любовь.
Отложили все полеты
на последнюю весну,
Но я все зачем-то жду
улетевшую судьбу.
Падшему ангелу
Ты вошла игривою походкою,
Сглаживая острые углы,
Подарила мне улыбку легкую,
И в камине ожили угли.
Жил я прежде пташкой беззаботною,
Но с тобой я потерял покой,
И, завидев стаю перелетную,
Как безумный, я спешил домой.
Потому, что птицы перелетные
Ветер странствий чувствуют в крови,
Потому, что страсти мимолетные
Дружат с ветром в поисках любви.
И когда наутро, заколдованный,
На беду я отворил окно,
Ветер вдруг завыл ночными стонами
И в стакане вспенилось вино.
Повинуясь ветру сумасшедшему,
Я открыл дверь клетки золотой,
Отпустив вдогонку прямо к лешему
Птицу, окольцованную мной.
Где вы, судьбы, ветром унесенные?
Сохнут ваши гнезда от тоски.
Где кукушки - птицы беззаботные,
Где ночные бабочки любви?
И никак не угадать по внешности,
Что таится в глубине души.
Если птицы в небе ищут верности,
Ты пленить их клеткой не спеши.
По весне вьют гнездышка сезонные,
Заливаясь трелью, соловьи,
Но не спится в ночи мне бессонные,
Лишь в камине теплятся мечты.
Мне казалось впервые все это,
Говорят, это было всегда.
Муза мучила многих поэтов,
Полюбив, изменяла, любя.
Фиалка
Лютый хлад ночной
Разбудил меня,
Я дышу тобой,
Все ищу тебя.
Я гляжу в окно,
Жду тебя давно,
А тебя все нет,
Кто мне даст ответ?
А ответ давно
Улетел в окно.
Там, в саду, с другой
Слышен голос твой.
Как же мне теперь
Без любви прожить.
Кто поможет мне
До весны дожить?..
И кровь приливала к коже,
И кудри мои вились...
Я тоже была, прохожий!
Прохожий, остановись!
Марина Цветаева
Знакомые мотивы
Я навеки прощаюсь с тобою,
Хоть не виделись мы много лет,
Заплачу за грехи я душою,
И приставлю к виску пистолет.
Никому никогда я не мстила,
Хоть служила я всем для утех,
Никого никогда не любила,
Лишь тебя я искала во всех.
В этот час мои мысли с тобою,
Не прощенный судьбою мне грех,
Из-под холмика с свежей землею
Не услышишь ты жуткий мой смех.
Но, когда смерть придет за тобою,
Ты, как я, лишь один дай ответ:
Там, в пути, за последней рекою,
Ждет меня моей милой привет?
Никому нет дела - будь хоть голой,
Я в толпе как будто бы в глуши.
На тропе любви, такой знакомой,
Не нашла я родственной души.
В профиль - римская камея,
Голос - рай земной,
Но, увы, все остальное -
Выдумано мной.
* * *
Я тебе, столь
недоступной,
верен каждый
миг.
Но, увы, никто
не слышит
сердца стук
и крик!
Разве кто-то
для кого-то
сочиняет
стих?!
Жажда жизни,
страсть и время
подгоняют
их.
Бродит мистика по Земле давно,
Я не тщусь понять, мне уж все равно,
Но сирень цветет и зовет в окно,
Сам себе пишу от тебя письмо.
Неотправленное письмо
Страшно жить вдали, среди всех одной,
Страшно - долго ждать редких встреч с тобой,
Странно - слышать мне не твои слова,
Странно - все молчать, словно я вдова.
Где-то там не спит на столе ночник.
Там мой друг хранит наших встреч тайник.
Там меня давно у порога ждут,
И в тоске мужской часто письма шлют.
В них надежды свет, и любовь и грех,
В них кричащий жест и молчащий смех,
Там театр мой, там и роль моя,
Там любимый мой и моя семья.
Здесь мороз такой, не открыть окна,
Как одной допить эту грусть до дна?
Здесь луна и снег, тишина и ночь,
И во сне тебя ждет в кроватке дочь.
Природа - бесконечности источник,
Тебе навеки благодарна я,
Спускаясь по ступенькам этих строчек,
К тебе припасть хочу, любовь моя...
Джуна
Homo Sapiens-у от Ноя
Невиновными томятся в клетках божьи существа,
Рвемся мы очеловечить всех собачек с поводка.
Щедрость нашего вниманья обернулась им тюрьмой.
Кто назвал благодеяньем жизнь с искусственной средой?
Человеку лучше с другом,
а собаке лучше с псом.
Разуверившись друг в друге,
мы животным платье шьем.
Рыбе – море или реки,
птице – весь небесный свод,
Как же душно им в квартире
без друзей и без забот.
Ведь у них свои законы,
коль не голоден, не ест,
Любит только для потомства -
нет в природе лишних мест.
Как же нам сравняться с ними?
Не по шапке, видно, честь,
Кто же выдумал неволю?
Провинившихся не счесть.
Не желай другим ты долю
одомашненных сирот,
Знай, природа любит волю,
знай, придет и твой черед.
______ . ______
Расплодились людоеды,
все спешат друг друга съесть.
Оттого и озверели –
им теперь в ковчег не влезть.
Не нужны теперь поэты,
бесполезен книгочей,
Как шакалы, рыщут тучи
над планетою ничьей.
Как быстро ночка пролетела,
Как рано день стучит в окно,
А я не знаю, что же делать,
Мне вас вернуть не суждено.
Здравствуй, грусть!
Отшумел уже парад,
скомкан в мусоре плакат,
И над бывшими мечтами
клены в трауре стоят.
В их задумчивости тайна,
никому их не понять,
Может, ждут, когда весною
повторится все опять?
Не гляжу я на дорогу,
там за речкой нет пути,
Я весну, как недотрогу,
хоть на миг прошу зайти.
Вялость слов и грез усталость
предваряют вечный сон,
Омрачит любую радость
ожиданье похорон.
То болит коленка детства,
то я сам себе не рад,
После долгого кокетства
сбросил маску старый враг.
А бывало, захмелевши,
кубок жизни пил я всласть,
Где ж безоблачное небо,
нерастраченная страсть?
Я вернусь в родную школу,
к перемене поспешу,
Через столь знакомый гомон
на себя я погляжу.
Вспомню первую ошибку
и запретную любовь,
Превратиться бы в мальчишку
и в углу стоять бы вновь.
Посижу я в сквере шумном,
полюбуюсь на возню,
Если мяч подкатят, черти,
я им класс свой покажу.
Вспомню старые проказы,
вдруг, как леший, закричу,
А придя в себя не сразу,
с сердца пепел отряхну.
На последнее свиданье
не пришла ко мне любовь,
Непрощенное прощанье
бередит мне раны вновь.
Прогулял я все уроки,
отзвенел давно звонок,
Я же все стою у школы...
Если б я вернуться мог?!
______ . ______
Календарными листками
дни развеял листопад,
Преждевременная старость
в дверь стучится невпопад.
_ Все больше незнакомых,
Все меньше лиц родных.
Как много одиночества
На улицах чужих.
Сладкий привкус магнита одиночества
(Для детей старше 16 лет)
Грусть – сестра веселья,
между ними – сплин,
Так от лиц рожденья
до прощальных спин.
И когда процессия
медленно пройдет,
Кто лишь обернется,
кто замедлит ход.
Ко всему привыкли,
будто не про них,
Кто-то мимоходом
вспомнит про своих.
А потом продолжат
хлопоты свои,
Там среди прохожих
где-то я и ты.
А вокруг веселье
временно живых,
Кто-то где-то песню
делит на двоих.
Явно нужен третий –
песня не идет,
Третьего к могиле
катафалк везет.
В очередь за гробом
люди не спешат,
Травят анекдоты,
шепчутся, молчат.
А в конце - с косою
кредитор стоит,
Кто-то не долюбит,
кто-то не доспит.
А покойник мирно
едет на покой,
Для него проблемы
нет, кроме одной:
Как вернуться к милой,
к солнцу и луне,
И ко всем, живущим
на родной земле.
Но не видит смысла
возвращенья Бог
В цикле повторенья
пройденных дорог.
Сбудется, не сбудется -
нам не угадать,
Про судьбу посмертную
в жизни не узнать.
Не вернусь я ивою
плакать над рекой,
Не вернусь я иволгой
с вечною тоской.
Я вернусь гитарою
песни распевать
И хмельною чаркою
в губы целовать.
____ . _____
Изобилью красок
Не найти границ.
Слишком много масок,
Слишком мало лиц.
На третьем берегу
Почему ты все время торопишься?
От кого день и ночь ты бежишь?
Ты домой никогда не воротишься,
Белой чайкой в закат улетишь.
В поднебесье твой путь начинается
С капель первых, со снежных вершин.
Нет, твой путь никогда не кончается,
Ты - слеза планетарных морщин.
По земле вьется путь твой извилистый
Родником, ручейком и рекой.
То играешь ты ветром порывистым
В брызгах моря соленой слезой.
Называем тебя мы по-разному -
Дождик майский, морей бирюза.
Ты по-разному нравишься каждому
Колыбельная волн иль травинки роса.
Пить тебя, не допить, не насытиться,
Чашу жизни не выпить до дна.
Горизонт третьим берегом видится.
Бесконечна, как жизнь, ты, вода!
Почему ж ты все время торопишься?
От кого день и ночь ты бежишь?
Ты домой никогда не воротишься,
Белой чайкой в закат улетишь
Песнь моряка
Если б слезы могли рассказать о любви,
О любви, обернувшейся горем,
Наводнили бы Землю печали дожди,
День и ночь волновалось бы море.
Где мне силы найти эту грусть переплыть,
Потерял я тебя за волною,
Мне тебя никогда, никогда не забыть.
Не смирюсь я с судьбою такою.
Обыщу я весь мир, но тебя я найду.
Проплыву, пролечу, прошагаю.
С того света тебя красной розой верну,
И весной соловьем повстречаю.
Тосковать без тебя - горе,
Тосковать о тебе - к счастью,
Вал девятый - красота в море,
Ложь - всего лишь кажется красивой,
Только в истине таится красота,
Оттого у куколки игривой
Так бездушны лживые глаза.
"Над пропастью - во лжи"
Не узнать мне тебя, Справедливость,
Ты слепа, и глуха, и хрома.
По душе ли тебе чья-то милость
Жить служанкой в чужих хоромах?
Как найти мне тебя, Справедливость!
Где искать твоей правды тайник?
То сдаешься ты черту на милость,
То тебя подменяет двойник.
Я не верю в подобное сходство,
Ты прекрасна, везде и всегда,
Черт тобой маскирует уродство,
Прикрывая исчадие зла.
Дождалась и Иуду расплата
(Убивать могут даже слова),
Для кого - ты во всем виновата,
Для кого же во всем ты права.
Где же ты наконец, Справедливость?
Я ищу тебя в каждой душе,
Где соседствует с злом Совестливость,
Как распятый Христос на кресте.
Я тщетно взывал к небесам о прощении.
Стих родился в душе сиротой.
Я осень, рыдая, молил о спасении,
А она осыпала меня листвой.
Джанико Гиоргадзе
Ожидание неожиданного
В полночь, когда ветерок
Шепчет листьям слова любви,
Я хороню последние надежды
И молюсь в отчаянии.
Ночью, когда лунный свет
Мирно струится по листьям,
Я, устав от лицедейства,
Беззвучно плачу навзрыд.
А наутро, когда жаворонки
Высоко в небе славят жизнь,
Возненавидев оптимизм,
Я мечтаю о вечном сне и покое...
Прощальное...
Чья-то душа в подвенечном сияньи
Облаком белым плывет надо мной,
То улыбнется, как на свиданьи,
То распростится дождливой слезой.
В тучах грозовых скитаются грешные,
Плачут, рыдают над горькой судьбой.
Пусть изольются они безутешные,
Нет им обратно дороги домой.
Тщетно нас карой небесной пугают,
Молниям всех все равно не найти.
Зря к покаянию нас призывают,
Все мы давно безнадежно грешны.
Боже! Прости все мои прегрешенья,
Скоро мой дух полетит над костром.
Ты подари мне, как символ прощенья,
Радуги цвет над зеленым ковром.
Сколько их было и сколько их будет,
Душ неприкаянных над головой.
В день, когда Бог человека забудет
Станет планета навек сиротой!
Так захотелось просто быть в пути
И ехать в поезде! Поехал.
А с поезда сошел, и некуда идти.
Исикава Такубоку
На вечности вокзале
расходятся пути.
Спешат куда-то люди,
мне ж некуда идти.
Вскочить в любой бы поезд,
развеять бы печаль,
Но мне давно ни дома,
ни времени не жаль.
Памяти Джанико Гиоргадзе
Тост гремел, как эхо с гор,
Наполнялся рог олений,
Тамады орлиный взор
Усмирял волну волнений.
Жил он песней - сам не пел.
И ушел средь песнопений,
Рыцарь слова онемел,
Смолк творец стихотворений.
Над могилой светотень,
А внизу тьма сновидений,
Где-то там и наш олень
В мире горьких сожалений.
Мы придем сюда не раз,
В тишину и холод лютый,
Чтоб вернуть его хоть раз
Песни горестной минутой.
О, боль, когда бы ни пришла,
Всегда приходит слишком рано.
Максимилиан Волошин
* * *
Ты ушла, и умерли надежды,
В памяти стираются следы.
Я в любви был полною невеждой,
Ты же воплощением мечты.
Но "мечта" одаривала многих,
Словно бабочка лаская все цветы,
Сколько лет прошло пустых и долгих,
Но занозой в памяти лишь ты.
По следам, окутанным туманом,
Мы вернемся в радостные дни,
Опьянимся сладостным дурманом
И в обнимку спрыгнем с высоты.
Чтоб финал не хуже был начала,
Чтоб в разлуке не страдали мы,
Сделай так, чтоб музыка играла,
Отче наш! Прими мои стихи!
Ностальгия лечит темноту печали,
Осветив прошедшим будущего миг!
* * *
Было море, море голубое,
Было много света и тепла,
Было время - время золотое,
Жизнь, как чаша, полная вина.
Все куда-то в бездну провалилось,
Хоть кричи - на дне лишь тишина.
Неужели прошлое приснилось
И не повторится никогда?
Без предупреждений, сразу точка,
Прямо в сердце пущена стрела,
С женихом вдруг убежала дочка,
Налетело счастье, как беда.
Я ведь знал, когда-нибудь так будет,
Я отстану где-нибудь в пути,
Кто-то близкий про меня забудет,
Как теперь себя в себе найти?
Будут встречи, встречи-расставанья,
С зятем робко дружбу заведу.
Привыкая к мукам ожиданья,
Все никак покой не обрету.
Воют волки, запертые в клетке,
Не найти им старые следы.
Я ищу игрушки, книжки, метки
Кем-то вдруг украденной игры.
Где ж ты, море, море голубое,
Море ласки, света и тепла?
Где ж ты, время - время золотое?
Тает солнце на закате дня.
Без детей нам в тягость наша старость.
В играх с ними празднует любовь,
Внуки вновь нам возвращают радость,
Жизнь нам ручкой детской машет вновь.
Грустный гороскоп
До чего же дождичек иногда хорош.
Он своей унылостью на печаль похож.
Спит луна усталая, отработав ночь,
Как прохожий нищему, ленится помочь.
Утром солнце будит все надежды вновь.
В зайчиках лучистых нежится любовь.
Только звезды в небе все чего-то ждут,
Вечно равнодушные ко всему вокруг.
Не находит смысла в жизни род людской.
Согрешить иль каятся в маете мирской?
Никакой молитвой душу не спасти.
Прости Боже ангела, падшего прости!
Разгулялись бесы, всюду льется кровь.
За спиной у ангела спряталась любовь.
Смерть подешевела, ждет нас за углом,
Но душа бунтует за хмельным вином.
Поднимает тосты, за здоровье пьет.
А потом. по пьянке всю посуду бьет.
Жалуется Богу, плачет и ....грешит,
А потом прощенье вымолить спешит.
Так живет и мается, грешный род людской
Выжить все старается в суете мирской.
Кто-то лицемерит и правдиво лжет,
Кто-то понапрасну избавленья ждет.
В календарном трепете
Страх перед судьбой.
Даже в детском лепете
Слышен волчий вой.
Обрывая последний лист календаря...
Дней-жемчужин ожерелье,
Словно четки под рукой.
В понедельник воскресенье
Вдруг становится трухой.
Пальцы тщетно ищут четки.
Дни уносятся рекой,
Где Харон за переправу
Получает золотой.
Если б мы их сосчитали,
Череду счастливых дней,
Мы бы наконец узнали,
Чем так счастлив соловей.
В ночь кукушка прокукует
Нам судейский приговор.
Словно ветром дни все сдует
Смерть-в миру законный вор.
Непонятна, неизвестна,
Нам судьба календаря.
Молимся мы повсеместно
Смерть за жизнь благодаря.
MSN Photos is the easiest way to share and print your photos: http://photos.msn.com/support/worldwide.aspx