Бытовуха. Ещё один лет десяток
в глазах. Моргаю, как жую траву.
Светлый лучик протёрся в горбу
и то пятном и куда-то набок,
на мне оставляя полосы – не дыру,
не исчезая – застряв во лбу
в паре складок.
По твоему хвалёному кругу, Вселенная,
выходит – я только носитель гена.
Кровь артериальная стала венная,
изба лубяная – остолбененная
в глазах. Творится что-то неладное,
я весь недоумение травоядное:
«Какого хрена?»
«Вы потерялись!» – мне , как собаке,
и я оглядываю округу.
«Мы Вас спасём!»- и мне тянут руку,
«Вылечим!»- в числа глядя и в знаки.
Мне обещают солнца Дом...
Машу авоською, как хвостом,
Думая: «Как это? Животом
кверху – и я во благе?»
Склаблюсь: «Построили б лучше терем.
А то ведь всё небоскрёбом мерим.
На половик и ноги крестом,
И полетели! Читали, верим!
А про крест ото лба и в дых
Читали мы от других!»
Не потеряюсь: что день вчерашний,
А что сегодняшний – стук-постук –
Верный мой компас – часы на башне
( на север – двенадцать , и шесть – на юг)
ровно высчитывает вечный круг,
без аномалий, второй этаж мне!
Мы с вами на всё глядим с разных точек:
Вы восторженно, я – понуро.
Вы в штанах, что бы скрыть свой копчик,
Я – потому что облезла шкура.
Мне, как в окопе в том веке: «Дура!»
Все Диогены. Не вижу бочек!
Меня заносят к себе в тетрадь,
где зайчики солнечные и тени.
В читальном зале на колени
падают стулья. Отлистать
истину проще не нам – метели.
Не шикайте. Вы-то уже надоели,
Дайте мне поворчать!
Тесно в миру, а в гробу – тем боле.
Для меня ваш оптимизм – не тайна:
Тенью – и той – вырастать из мира
от фонаря лучше всякой доли.
Слышать, как ангел споёт мне: «Вира!»
раньше, чем сплюнет могильщик: «Майна!»
хочется...даже чрезвычайно!
Пока ж всё больше клюётся носом.
Зря ваши клювы стучат по зёрнам
мимо земли. Будучи ближе к звёздам,
чем к травоядным и кистепёрым,
вы на крылах!
Но, бессмертью рады,
Лязгаете, как лопаты.
Шишки заняли недра мозга
от простодушного об пол лбом.
Наука молотом и серпом
с религией. Молотами и серпами –
по недрам! Колокол в светлый путь
объединяет всю нашу суть –
села на село с колами.
И тех. и этих – я всех пойму,
Но мне начхать. Направляясь к дому,
«Не верю!»- буркну я одному
и точно так же скажу другому.
«Фома!»- орут мне, кто про Фому
и кто про Ерёму.
Мне ближе, когда проливают щи
на брюки: заглядывать под передник
хороший повод... Стучи – не стучи
в лоб, по лбу – в итоге кричит: «Молчи!»
бледнеющий проповедник
( или точнее – сразу!)
Хоть я не смотрю под рясу!
Я бы молчал, но мне в упрёк:
«Не мычи!.. немчи!» Эти немцы,
горе – двадцати тысячники – экстрасенсы
мешают. С ними как «Бог! О, Бог!» –
бок о бок. Не протолкнуть комок –
подступившее к горлу сердце,
требующее восторг!
Авось, получится. Сердце в горстку
скребётся, хоть оторви и брось
вслепую, скатав всех «авось» авоську
в белую трость.
Но...руки по швам – и: «Свой я в доску!» –
Срывается ,слышу, ногами врозь:
«Кто ты по гороскопу?»
Всё сорвалось!
Ох, не берите меня числом
пинками, а где ноги врозь – особо!
«Кыш!» – говорить вам, и бить веслом,
как Ной во время потопа,
смогу , спасаясь, не сев на веник
( когда не под ангела крылом).
С потопом справлюсь я ремеслом,
сограждане. Я – сантехник!
Так лучше. Хирургами мы смешим
небо, каждый , решая судьбы!
Когда медсестра говорит: «Зажим!»,-
стискиваю зубы,
прыская блинчиком во сметане,
выпавшим руганью изо рта:
«Во, блин!» Хоть режьте меня, пока
не звякнет о донышко «Блям- блям- бля...»
челюсть моя в стакане!
Буду выстаиваться на своём!
Вином с двух берегов от Рейна:
Из параллельного мира, где мы не живём,
вам, свет несущим сюда, параллельно
до этого. Что? Там вас тоже ждут?
Что-то меня подозренья берут,
дорогие мои, не вы ли
в подъезде лампочку отвинтили?
О жизни и смерти трещит, волнуется
дамочка. Я, поглядев сквозь сон,
что первое: «Выеденное яйцо или курица?»
решаю в случае с ней. В другом
не стоило думать о первопричинах
с поры, когда всё сотворил бульон
из кубиков, из куриных.
Я мрачен от бесполезности спора.
На спорщике можно сушить носки.
Что-то! – два класса и коридора,
А два диплома – уже ни зги!
Разница в том лишь, что от тоски
первый умрёт, а второй от ора!
В лес опасаюсь, где больше дров.
И так немало уже налаял.
Пока мозги никто не поправил
установлением в них столбов,
сгину-ка лучше в направлении
своём. Не прыгая выше темени
от основ.
Я – восвояси! И даже планки
ничуть не задев, пролетев под ней
от Врат до самых своих дверей...
Я у порога, и голубей
кормлю без прочих пустых затей,
зная о каждом, что это – Ангел!
...Стало повеселей!