Малахитовые сны под большим ворсистым пледом,
как лекарство от зимы тем, кто осенью был предан.
Суть берлоги – темнота, ограниченность в желаньях.
Отступает суета. Мой вокзал – вне ожиданий.
Там, снаружи, холодит. Там зеркал кривые зубы.
Непривычно тихнет быт, остановлен бой посуды.
Уезжаю в никуда, возвращаюсь в никудышность.
Врут на стыках поезда: лишней стала, сотой лишней.
Вышиваю лоб крестом, в тамбуре танцую танго…
Малахитовым крылом манит вглубь зеленый ангел.
В полудреме в тесноте новоявленной берлоги
не видна немая тень не моей большой дороги.
Не дрожит сердечко губ от повторов слов прощаний.
Ангел странный, ты мне люб, ты мне детство возвращаешь.
Так же пряталась зимой от огромного бабая,
так же вьюга за окном выла пьяная и злая.
Мишки старого спина под щекой казалась пухом.
А потом была весна. И соседская старуха
за ведро простой воды в картах видела удачу.
Ангел, если рядом ты, разве может быть иначе?