Серые люди на сером песке,
Серые люди в холодной воде.
Кто-то спасется, а кто-то утонет,
Кто-то в молитве, а кто-то в притоне.
Кто-то бежит, а кто-то ломается.
Кто-то торчит, а кто-то стреляется.
Кто-то в аллахе, а кто-то в гандже,
Кто-то мешает ей быть в паранже.
Кто-то один, ног зато его много,
Кто-то такой же как летом дорога,
Кто-то святой, а кто-то стально,
Бог не един, он для каждого свой.
Все понимают, что мир уже сгнил,
Но кто-то один этот факт позабыл,
Он ведь не знает, что суд его ждет,
Который второй – приговор ведь идет.
Хочешь быть сильным, тогда не молись,
Не выбрасывай мысли, один лишь держись.
Верь только тем, кого в хаосе нет,
Верь только тем, кто несет серый бред.
Ты одинок, это счастье, поверь.
Одиночество – друг, во спасение дверь,
Нет никого, только серая грязь,
Подумай еще, ты не знаешь, кто князь.
Ты не видел убийцу и не ел его труп,
Счастья нет во спасении, а спасение не тут.
Кто-то все понял, а кто-то лишь пел,
Кто-то везде и душа не предел.
Кто-то взвизгнет, а кто-то потянется,
Кто-то не любит, а кто-то пытается.
А тот, что с короной – это не зверь.
И если умрет, то не будет потерь.
Хочешь в монахи, лучше не стоит,
Пусть лучше дьявол нас водкою поит,
Пусть лучше сгинем в лапах безумия.
Что знает физик о свойствах плутония?
Что знает прачка о друге комода?
Как его друг? И какой он породы?
Что ты принес, чтобы стать нашей частью?
Счастье – не хаос, хаос – вот счастье.
Если ты – он, то ударь меня в голову,
Нет, ты не бойся, умерла я от холода.
Хочешь убить – тебя не накажут,
Если же сдержишься руки развяжут.
Они знают ту тайну, что сила в руках,
Все боятся ее и лелеют в мечтах.
Так что слушай себя, на других не смотри,
У вас разные взгляды на другие миры.
Не гоните тоску – она друг, как и боль,
Проедает в вас сито, словно в кофточке моль.
И посмотрите вы на себя в зазеркалье,
И поймете, что из грязи сотканы вы.
Вы – серы, как и грязь, так что будьте в печали,
Сатане не нужны вы и ваши кресты.
Он ведь в каждом из нас, там, где сердце иль ниже,
А откуда, по-вашему, хитрость взялась?
Вы не твари его, чуть-чуть хуже – вы – Божьи,
Так что нечего жаловаться Богу на грязь.