Художник рисовал ее портрет
В подземном переходе, на Арбате.
А над Москвой кружился крупный снег.
По переходу шли заснеженные дяди…
Заснеженные дяди – короли,
Заснеженные тети – королевы,
Заснеженные юноши и девы
По переходу, как по подиуму шли.
Предновогодний вечер. Five o clock
Уже пропит за чаем с марципаном,
И добрый ужин ждет уже господ
В кафе, пивных, бистро и ресторанах.
Давно, быть может, двадцать лет назад
Здесь, на углу у ресторана «Прага»
Его остановил девичий взгляд –
Небесной синевой в глазах сверкнула влага.
Вот также сыпал снег под новый год,
Зажглись огни, Москва встречала вечер.
По улицам бродил предпраздничный народ,
И юноша в толпе Снегурочку заметил.
Толпа сомкнулась, и пропало чудо…
Но поворот ее лица с далеких пор
Он в памяти своей несет повсюду, –
Улыбку нежных губ, голубоглазый взор.
Он начал рисовать ее портрет, –
Снегурочка покоя не давала…
Неуловимая улыбка ускользала, –
Лишь в памяти мелькал неясный силуэт.
Художник стал известен, видел свет:
Культурные круги и заграница…
Есть слава и почет…Но та улыбка снится…
Бессилен мастер, и натуры нет.
Художник рисовал ее портрет
В подземном переходе, на Арбате.
А над Москвой кружился крупный снег.
По переходу шли заснеженные дяди…
Заснеженные дяди – короли,
Заснеженные тети – королевы,
Заснеженные юноши и девы
По переходу, как по подиуму шли.
18.11.00