Не амнезия, а сплошное дежа вю,
в транзитном профиле знакомые углы.
Мизинцы тайно крестиком совью,
чтоб не вернулись ссоры той поры,
чтоб не окликнуть именем чужим
курящего безмолвно у дверей.
Какой эпохе мы принадлежим?
Эпохе ожидаемых потерь.
В дрожащей пачке пули немоты –
забвение длиною в перекур.
Задумчиво изогнутые рты
у воском опечатанных фигур,
что затащило время на показ
в ночной музей нелюбящих сердец,
где под вуалью дыма плачет фас,
а в профиле читается конец.
Музейной пылью ворох одеял
пропах стремительно и явно посерел.
Двойное отрезвление: «где я?»
и «разве кто-то этого хотел?».
Нещадно в горле зарождается «пока»,
двойное эхо повторяет «позвони»
и знает каждый о нелепости звонка.
Мой телефонный потерявший цифры диск
годами крутится как флюгер на ветру,
не находя ответных голосов.
Музей закрою молча поутру
на самый прочный чувственный засов.