Эпиграммы
Эпиграммы
(разных лет)
1
Европа думает, что мы
Уже идём к свободной мысли,
А мы, отчалив от тюрьмы,
В тюремном дворике зависли.
2
Политики у нас довольно слабо зреют:
Россия, видимо, холодная страна
И если совести с рожденья не имеют,
То и под старость не появится она.
3
Бычок лобастый знает, что нам надо,
Поэтому с экрана чушь несёт,
Он достоверно знает, что пасёт
Послекоммунистическое стадо.
4
Им навсегда глаза затмила
Демократическая мгла.
Им светочем была тюрьма,
Свобода же для них – могила.
5
Дурак с мерзавцем разнятся не много.
И, если глупый, что творит, не знает,
То подлый, под любым предлогом
Вам совершеннейшую глупость предлагает.
6
Россия вовсе нам ни мать!
Мы ей в лицо плевать готовы
И от врага, как ковалёвы,
Награды можем принимать.
7
Стараясь отыскать запасы новой лжи,
Мы бурим скважины, шурфы копаем,
Бранимся, недоумеваем,
Надеемся, хотя прекрасно знаем,
Что правда на поверхности лежит.
8
И верил он, и ревностно служил
Коммунистической идее,
Пером, к несчастию владея,
Чернил и сказок не жалея,
Своих читателей надолго усыпил,
Теперь дрожит, о том радея,
Чтоб кто-то их не разбудил.
9
От всех его премудрых слов
Разит бездарностью и сильно.
Наверно в странах дураков
И часть парламента дебильна.
10
Судьбу реформ они в сторонке
Хотят спокойно переждать.
Им коммунисты страх в печёнки
Сумели намертво вогнать.
Застрявший в горле правды ком
Сказать реальное мешает,
И каждый что-то языком
Презренно-лживое болтает.
11
Интеллигенция гнилая,
Ни блея, ни мыча, ни лая,
Как на убой, который год
В хвосте у масс людских идёт.
12
Кепчонка зека, ум нахала,
Зато амбиции столпа.
Таких политиков не мало
В бассейне Волги и Урала,
Как благодетелей, встречала
Неискушённая толпа.
13
В связи с крушением мечты о рае
Объектом наших мыслей стала ложь.
Хоть обыщись, а правды не найдёшь
В послекоммунистическом сарае.
14
Филатов обманул доверчивый народ.
Народ его избрал, чтоб шла зарплата,
А он, его величество, народ
Шумел на площадях, а он, Филатов,
Народу говорит: работать надо.
15
Уразумел политик наш,
Что, если нашему народу
Насулишь или что-то дашь,
Народ учтёт твою щедроту.
Халяву любящий народ
Тебя признаньем не минует,
Хоть Саваофом изберёт
И даже руки поцелует.
16
Как он умён, как благороден
Среди соперников своих,
Но популярности в народе
Какой-то ряшкой не достиг.
17
Она всегда, как сука злая,
Ей только б вздор какой-то несть,
Ей только б лаять, лаять, лаять,
А для чего, зачем? Бог весть!
18
Он приобрёл в свои анналы
И имидж, и причёску Аллы;
И зритель тоже ждать не стал:
К нему, как к Алле воспылал.
19
Для сцены он готов рядиться,
Хоть видит Бог, совсем не глуп.
Толпа жадна, ей всё сгодиться
И даже обнажённый пуп.
20
Кого за воровство сам Ельцин сократил,
Мы сверхобиженными посчитали
И, не жалея средств и сил,
Над нами властвовать избрали.
Мы совершенно думать не хотим,
А после на Москву бросаем взоры
И, удивляясь, говорим:
Откуда взялись власти-воры?
21
Экономист, он твёрдо знает:
Россия в шоке, трудно ей,
Не до программных ей статей,
И как полуеврей хвостом виляет.
Когда ж на твёрдый путь Россия ляжет,
Уверенность в реформах обретёт,
Тогда он и в Правительство войдёт
И как полуеврей чего только не скажет.
22
Лорд тоже хочет есть,
Хоть смотрит гордо.
Не потому ли честь
Запятнана у лорда
23
Моя душа болит как рана,
Не нахожу достойных слов.
Что ни редактор, то Баранов,
Что ни издатель, то Ослов.
Лежит стареет эпиграмма,
Ждёт басня часа своего.
Ну, что для них чужая драма?
Им кабы не было чего!
24
Воспрянул духом коммунист,
Всерьёз подумав мимоходом,
Что он не виноват и чист
И перед сбродом, и народом.
И если коммуниста сброд
Творцом истории признает,
То, сомневаюсь, что народ
Его поступки оправдает.
25
В сердцах у нас клокочет злоба,
От совести остался след.
У нас каркас, у нас утроба
И ничего святого нет.
Нам хочется кого-то пнуть,
Кому-то засветить по роже,
Набить утробу, натянуть
На свой каркас что подороже.
26
Коммунистическим традициям привычны,
Мы, как в языческом отечестве своём,
Кладбище сделали из площади столичной
И рядом с мёртвыми ликуем и поём.
27
Стремясь Россию возродить,
Подняв из пропасти, куда мы дружно пали,
Наш Президент стремиться подружить
С тем, кто стрелял, того, в кого стреляли.
28
Ростки свободы выполов не раз,
Дав прорасти чертополохом страху,
Компартия напялила на нас
Холуйского смирения рубаху.
Народ ей вроде рад. Иные господа,
Те, что себя интеллигенцией считают,
Не потрудясь накинуть плащ стыда,
В рубахе этой щеголяют.
29
Нам в Думу удалось всех тех наизбирать,
Кого кристально честными мы знали;
Они страну давно б могли разворовать,
Но партбилеты им мешали.
30
Наизбирав в парламент местный дурагонов,
Мы дружно выразили свой менталитет.
Шумят вовсю, но нет звконов,
А нет законов – инвестиций нет.
31
Не сгоряча хочу сказать
О вашей братии отважной:
Вам только б задницу лизать,
А у кого - не так уж важно.
32
Мы не народ, а просто стадо,
Не значащее ничего.
Наш губернатор на кого
Укажет нам, мы выберем его,
Как будто только одного
Его-то нам и было надо.
33
Когда давно обретена свобода,
Когда свободе каждый рад:
Орёл – политик у великого народа,
А у лентяев с пьяницами – гад!