Ночью было виденье. В холодном поту
Я проснулся, зубами скрипя.
А вокруг тишина, и лишь бешеный стук –
Сердце рвется, вернувшись из пят.
Я стою на помосте. Тяжелый топор
Замер в потных дрожащих руках.
В балахоне две дырки, чтоб скрыть мой позор,
А из дырок - глаза, а в глазах...
А на плахе лежит… Не могу передать –
Здесь земные бессильны слова.
И я дьяволу душу согласен продать,
Лишь бы жертва осталась жива.
Мне внушили, что должен таких я казнить,
Что священен, морален мой крест.
Но живое в себе я не смог задавить,
И наружу прорвался протест.
Никогда б не поверил, что так может быть.
Кровь течет из закушенных губ.
Предо мною – любовь. Ее надо убить.
Ну а я не могу, не могу.
1992