Осыпалась на стенах штукатурка,
Чернила разлились по всей тетради.
Чугунная Луна Санкт-Петербурга
Продавливает стекла и кровати.
Дрожит моя скрипучая конурка,
Вся в мебели немыслимой и хламе,
Чугунная Луна Санкт-Петербурга
Гремит своими черными цепями.
То кратером к окну она прижмется
Как ухом, чтобы слышать откровенья,
То, сильно раскачавшись, пронесется
За чьей-то неразгаданною тенью.
Ее гипноз под утро не слабеет,
Лучи ее, как порванные струны…
И кажется, что сердце каменеет,
А может быть становится чугунным.
На вешалке пятном из темных точек
Висит моя столетняя тужурка.
В окне висит, подвешенная к ночи,
Чугунная Луна Санкт-Петербурга.