* * *
Не до эдемовых утех,
Тем паче – ничего смешного,
Когда сам бог возводит в грех
Вкушенье яблока земного.
Какая, право, ерунда!
Ну, что еще за прегрешенье?
Еда – она и есть еда
И нет греха в ее вкушенье.
Конечно, Бог наш был суров,
Зашелся, побелел от гнева,
Но, покидая Божий кров,
О том не сожалела Ева.
Кому такой он нужен – рай
С его изысканною злобой.
Гуляй себе, на все взирай,
Но ничего на зуб не пробуй.
А жизнь, как ни крути, одна.
И где та самобранка-скатерть.
Словно волчица, голодна
Жила в раю моя праматерь..
А Бог зашелся в гневе весь, –
Шумит, ругается, порочит…
Она ж не сад пыталась съесть –
Всего лишь яблочка кусочек!
Такие грустные дела
Доисторические эти.
А Ева плюнула, – пошла
Плодить народ на белом свете.
3.01.2003