Выбираешь сушеные вишни,
кисло-сладкие катышки звуков
незнакомых, прерывисто дышишь,
липкий шарик катаешь по кругу,
увязают и крылья, и лапки
в розоватом атласном тумане
с перламутровой маленькой каплей
на мерцающем срезе, и тянет
маслянистая, нежная масса —
плеск воды, речь прохожих, гитары
говорок, то ли в поисках ласки,
лавки колониальных товаров,
спотыкаясь об острые кварты
или терции крыш Ливерпуля,
долго тычешься в мелкую карту
в круглых дырках игрушечных пулек,
то ли, косточек вишни завядшей
разгрызая горчащие ноты,
на брусчатке меж домиков крашеных
ты по клавишам ищешь кого-то.