ВЫТАЩИ РУКИ ИЗ КАРМАНОВ!
СМОТРИ НА МЕНЯ! НА МЕНЯ СМОТРИ!
ЧЕ ТЫ ЛЫБИШЬСЯ? СМЕШНО ЧТО ЛИ?!
КТО ПОШЕВЕЛИТСЯ ПОЛУЧИТ ДУБИНКОЙ МГНОВЕННО!
мы не шевелились
чем злее и неприступней старались казаться опера
умора просто
они заставили нас вывернуть карманы
они так напуганы ситуацией, что не знали куда себя деть и как обезопасить:
одни - среди троих + две девчонки наркоманов
они постоянно что-то говорили от страха
они реагировали на каждое наше шевеление
они заставили показать нас свои вены
языки
глаза
да
у них тоже была своя мекка
свой голливуд
париж и нью-йорк
они рвались стать героями
лауреатами чего-то там
с самого детства
им грезилась бандитская финка угрожающая их жизням
пистолеты, заточки, кулаки, кирпичи, зубы, и черт знает что еще им тогда грезилось
они ждали, что все это на них обрушится
что всему этому они сумеют достойно противостоять
они были романтики
они считали себя высшей кастой
представители закона
который им всучили
они рыскали по лачуге Рамона в то время когда мы стояли лицом к стене
с трудом сдерживая смех
так или иначе
в их работенке было полно дерьма а не романтики.
и старший сотрудник направил младшего
обыскать содержимое мусорного ведра
тот выругался, перевернул ведро и стал ковыряться в хламе палочкой
там было все использованное
помимо прочего:
яичная скорлупа, какая-то еда, использованные шприцы, ампулы от драгс, использованные презервативы
шурудение сливалось с радостными воскликами
БЛЯ! ДА У НИХ ТУТ ЦЕЛЫЙ ПРИТОН!... "МАШИНЫ", АМПУЛЫ...
давай пошуруй там, сказал старший
может ты пошуруешь, ответил другой
ты че охуел! сказал старший
торчилы ****ые!, сказал обозлевший пацан, и телок еще на иглу садите, суки!
на иглу и без блата сесть можно, сказал я
закрой хлебало! сказал пацан.
работаешь? спросили у Рамона
нет.
чем занимешься?
поэзией, литературой?
что, пишешь?
да.
а жрешь что?
что придется.
опер хмыкнул.
а ты?
не работаю. не могу пока устроиться.
тоже поэт?
да.
и ты?
я работаю, сказал я
о, нормальный хоть один. а ты как сюда попал?
тоже поэт.
ну а вы где живете, спросили у девчонок
а учитесь где?
в художке
что, тоже вот такое рисуете?
он показал на стену
а это мы ему подарили.
вы знаете, что ваш знакомый употребляет наркотики?
да.
блин, я не понимаю, что засатвляет вас убивать свой талант, чего вам не живется нормально? неужели без наркоты нельзя так нарисовать?
да хули ты с ними базаришь, торчки конченные!
скажите ему, чтоб он не матерился, сказали девчонки
а у вас что, не матерятся?
почти нет.
они снова рыскали по лачуге.
обстукивали каждый сантиметр.
старший рылся в бумагах.
это что? стихи?
ага.
а говоришь не материтесь
в стихах. в жизни нет.
а это что, порнография?
журнал. мне его подарили.
опер начал листать
заулыбался
разберемся, сказал
сунул в карман куртки.
что это за газета?
из Нью-Йорка
это ты что-ли?
да. мое интервью.
нихрена себе!
распишись тут. бля богема!
пристегнутые друг к другу наручниками
нас вели мимо Преображенского Собора
однажды мне было так хреново
что я оказался перед Святым Отцом
Сын мой, -сказал тот-, путь в монашество, не легкий путь.
Ты должен проверить себя на веру. Церковь не может принять тебя так сразу.
Ходи на службы. Почувствуй, что Бог с тобой.
но если я выйду сейчас в мир, отец, он прикончит меня. я прикончу себя.
молись за себя и за других, и Бог дарует тебе жизнь, сын мой. Ты просто грешен.
проходя мимо, я посмотрел на Собор
бесстрастно
даже с любовью
словно
глазами Христа на свой народ с Креста
как на предателя
мы так и смотрели друг на друга удаляясь
ОН - слишком великий
и я - такой маленький