БЕЛЫЙ СТИХ
Я пройду по притихшему снегу
Безобразя следами ботинок
Бессловесное марево бели,
Беспардонно калеча немое.
Стонет хрипло протектор подошвы
Подминая величие спеси –
Так вторгается в космоса вечность
Существо человечьего хамства.
Цыкнет скорченный спички огарок
И замёрзнет смешным человечком.
Всхлипнет дыма нестойкая струйка
И… исчезнет забытая всеми.
И никто ничего не заметит.
И никто ничего не расскажет,
Ведь с балкона высотного дома
Всё осталось по-прежнему белым.
***
ПРОЗРЕНИЕ
Куда стремишься, ты, косноязычный разум мой?
Зачем, ты, немощным топтанием на месте
Надеешься на чудо просветленья?
Зачем наиграно злословишь и с опаской
Ждёшь наказанья в доказательство своей надежды?
Досадуя на немощь, вопреки течению событий и пространства
Всё больше разобщенья ты в себе находишь:
Противоречьями и слабостью питаем –
ТЕСНА И НЕУЮТНА ПЛОТЬ!
Тесна и неуютна плоть,
Вместившая встревоженную душу!
Хотя, пространства не объять в души пределах.
О, если бы не редкие слова, слетающие с уст Вселенной!
Была бы бесконечной мукой Жизнь!
Сигналы маяка в ночном бреду –
Спасенье морякам и пилигримам.
Хотя бы этот проблеск! Всё отрада духу
***
ГЕННАЯ ПАМЯТЬ
Я не скажу, что часто забываю.
Я, просто, не могу все сразу вспомнить.
Я вспоминаю.
Все мои сомненья мне не дают покоя.
Я взволнован. Я прозреваю.
Я желаю видеть.
Я желаю.
Предметы, лица, запахи... Я помню.
Десятки лет (теперь уже десятки!),
в их поминутной, посекундной капле. Помню.
Что прожил я.
И только...
Только те, что прожил.
В моменты непонятного прозренья
я узнаю людей мне незнакомых ранее,
расположение вещей.
И времени теченье в моменты эти
так предсказуемо, как будто,
уже текло оно и раньше, но забылось.
И вот, вдруг, ожило!
Ища ответа в вековых ученьях,
я выпил немощь собственной природы.
Непостижима вечность - стало ясно!
В людском хронографе событий,
в их, искаженном разумом теченье,
в моей беспомощной и тленной плоти –
Непостижима вечность.
Я, просто, все забыл.
Я, просто, должен вспомнить
Мне память мира не восстановить иначе…
Я должен
вспомнить...
всё.