Дело шло к маю,
На ветках – листья фонтаном.
Ехал в трамвае,
Глядел на свечи каштанов.
И померещилось мне,
что каштанам, трамваю
в эту секунду
частицу себя оставляю.
Что-то такое,
о чем не споешь, не напишешь.
То, что не съешь и не выпьешь,
чем не подышишь.
В белых соцветьях, в зелени мая,
утром обычным
оборотилась секунда простая
столбом пограничным.
Столб на дороге,
крашеный черным и белым.
Стала секунда порогом, водоразделом.
Время сломалось,
хрустнуло грецким орехом.
Я – у каштанов остался,
кто же уехал?
Я и уехал – другим, на себя непохожим.
Прежнее Я было чище,
глупее, моложе.
Новое Я отражается
в сохнущих лужах.
Новое Я стало старше
и, может быть хуже.
Мелочь мгновений – копейки,
недорого стоит.
Сотни секунд по ладоням
стекают водою.
Но почему же теперь
об одной я жалею.
Той, что, мелькнув, затаилась
в тенистой аллее.
Дело шло к маю,
закончилось время апреля.
Ехал в трамвае и - мне показалось –
взрослею.