Грозный отец, почему твоя стража цепная набычилась?
Чует беду – солнце вспыхнет рубином за сотню карат.
Точно копье, – не занозу-стрелу – в мое сердце тепличное,
Врежет свой нос, до упора, в песок вёслокрылый корабль.
Пена развесит в волнах до бела раскаленное кружево,
Чайки обнимут гребцов, чистоты птичьей НЕ запятнав,
Спелый загар смажет плечи Его позолотою грушевой, –
Я на скрижалях любви выбью: Имя Ему – Аргонавт!
Страхи мои, злые Гидры, завертят чулочными шеями,
Да, в чужеземных глазах – равнодушия медный отлив,
Боги, спасите, отдайте мою жизнь Ему в подношение
Вместо овчины худой, – порыжелый от старости миф.
Зубы драконовы в почву моих преступлений посажены,
Кто эти всходы пожнет? – и в Него влезет мелкая дрожь.
Мудрый отец, отпусти же с Hим дочь, полюбившую заживо –
Пару проклятий вдогонку да крепкий оливковый дождь.
Самые жаркие мысли сорвутся с тяжелого якоря,
Я разделю с Ним и ложе, и сытость монарших расправ,
Он попытается верность хранить, каждодневно и якобы,
Нашу недолго-прямую стезю на распутье распяв.
Царство Аида привЕтит обыденней, даже обеденней,
Тельца детей – в белоснежных одеждах из перьев и лент.
Только тогда я Ему расскажу, как предать меня медленней
Смерти просоленных слов на страницах бессмертных легенд…