Анна Николаевна очень любила свою кровать. Никто из ее знакомых не любил так свою кровать, как Анна Николаевна. Более того, Анна Николаевна в каждым разом, с каждым случайным словом убеждалась, что все ее знакомые ВООБЩЕ НЕ ЛЮБИЛИ свои кровати. У одних она была слишком жесткая, у других скрипучая, у третьих кровати совсем не было, и они ютились на каком-нибудь раскладном диване.
Кровать Анны Николаевны была мягкая и удобная, накрытая ею же собственноручно вышитым покрывалом. Больше всего Анна Николаевна любила тот момент, когда она вечером снимала покрывало, взбивала подушку, надевала кружевную сорочку и, откинув одеяло, ложилась спать.
Чужие кровати Анна Николаевна недолюбливала и побаивалась. Их жесткие подушки, жаркие одеяла и несвежие простыни заставляли ее ворочаться и просыпаться всю ночь, а под утро она наконец забывалась, и в зыбком кошмаре ей грезилось, как в ее спальню вламывается усатый дворник и, облив ее уютную кровать бензином, бросает на покрывало горящую спичку… Здесь Анна Николаевна обычно вскакивала и сломя голову мчалась домой, не замечая удивленных лиц гостеприимных хозяев.
Пару раз у Анны Николаевны ночевали мужчины. Но кровать, казалось, так страдала от бесцеремонности непрошеных гостей, что пришлось отказаться от всяких ночных свиданий, отговариваясь усталостью или плохим настроением.
А еще как-то раз невесть откуда взявшаяся соседская кошка прошмыгнула в приоткрытую дверь ее квартиры и, нагло мурлыча, устроилась прямо на покрывале, поглядывая на Анну Николаевну бесстыжими желтыми глазами. В этот же вечер Анна Николаевна разругалась с соседкой. С тех пор они не разговаривали, и Анна Николаевна только презрительно фыркала, узрев в открытой соседской двери громоздкую старую софу в гостиной.
Более всего Анна Николаевна желала и умереть вот так же, в своей кровати. Этого не случилось. Ее задавила машина.