Николай ПИНЧУК
ЭКЛИПТИКА И АПОКАЛИПТИКА
Вместо пролога. Вольный акросонет Л.А. Кравчук
Людовик, ты не прав! Потоп был до тебя.
Юла Земли вертелась, как сверло.
Дворян давно уж нет. Романтики грубят.
Монахам жвачкой челюсти свело.
И всё метёт стальное помело,
Летят эНЛО и вьётся пух перин.
Едали мы и «Марс»... Куда ж нас повело,
Когда дороги все ведут не в Рим?
Руками разводя, мы говорим:
«А вдруг всё это, да имеет смысл -
Ведь и благая к нам подступна мысль?..»
Чу! Что за скрип: гружёных коромысл?
Уключин лодки, обогнавшей мыс?
Король был прав. Не он, а мы сгорим.
Прогресс
(драматический диалог)
«Прогресс - это симптом конца»
Владимир Соловьёв
Ночь. Кладбище. Дерево Дуб и Погребальная Урна.
Дуб:
Запишите меня в гробы -
гроб на свете всего полезней.
Будут дёсны мои грубы,
проглочу миллион болезней.
Те, кого пожирает рак,
или кто поражённый СПИДом -
тот здоровым уже не враг,
пусть, во мне заключённый, спит он.
Всех, кого раздирала боль,
кто ломал, словно спички, пальцы,
резал вены в борьбе с судьбой -
этих вредных и жалких скитальцев
успокою и усмирю,
стану неким консервом горя,
вместе с горем в земле сгорю,
но, продолживши жизнь свою,
прорастаю, и вновь стою
гордым дубом на косогоре.
Вскоре снова сгожусь на гроб -
наклонит гробовщик свой горб,
будет резать меня пилой,
напевая под нос «Пинк Флойд»...
(свысока поглядывает на Урну)
Урна:
По временам по новым ты не годен,
твой метод безнадёжно устарел:
чтоб вырасти тебе, потребны годы,
а годы мчат быстрее всяких там ракет и стрел.
(пускается в пляс вокруг Дуба, поёт)
Траурная урна я,
строгая и умная,
чёрная, железная,
оченно полезная!
Отдал ваш сосед концы?
Ну, умора, ну и цирк!
Завтра вашего соседа
можно горстью будет сеять -
весь во мне он, непоседа,
без него стоит Расея!
Урна пританцовывая уходит.
Дуб, оставшись один, горько плачет.
Город
1. Баку, год 1919
Город спит на здоровом боку,
Город очень похож на Баку.
Если в Городе нет дренажа,
Город греет ладонь у ножа,
Город на ночь не гасит огней
и под сёдлами держит коней.
Если в Городе нет дренажа,
то у Города есть паранджа,
и в пустыню таращит глаза,
в камышовой корзине гюрза.
Если в Городе нет дренажа,
в длинных трубках горит анаша
и костлявые пальцы кладут
выше вены резиновый жгут.
Если в горло впивается нить,
если в колокол стали звонить,
если ты вдруг проснулся, дрожа -
значит, в Городе нет дренажа.
2. Звуки
Каблуки по паркету: топ-топ,
каблуки по ступенькам: топ-топ,
каблуки по асфальту: топ-топ -
завтра в Городе будет потоп.
По паркету подошвы: шарк-шарк,
по ступенькам подошвы: шарк-шарк,
по асфальту подошвы: шарк-шарк -
завтра в Городе будет пожар.
Под паркетом тихонько: тик-тик,
под ступеньками тихо: тик-тик,
под асфальтом чуть слышно: тик-тик -
завтра Город на воздух взлетит.
По асфальту копыта: стук-стук,
по ступенькам копыта: стук-стук,
по паркету копыта: стук-стук -
завтра Город умрёт на посту.
Исход
Не видно конца, как верёвку не вей.
По тракту ползёт вереница людей -
намыленный, загнанный, скрученный зверь.
На юг, на юг, на юг.
Вперёд! Между шорами лидер потел.
Теснее! Кто около шёл - околел,
по снегу рассыпаны семечки тел.
На юг, на юг, на юг.
На юг - это к солнцу, на юг - это к хлебу.
По Солнцу и курс. Но сегодня на небо
ты бельма не пяль: всё покрыто Луной,
затменье в сердцах путеводной дырой...
На юг, на юг, на юг,
молча, молча, молча.
КАР
(Крещенский Апокалиптический Рэп)
Бей о ржавый таз, половник,
бей, бей, бей!
На выжженном откосе,
растрепав седые космы,
кудлатая старуха,
сердита, как полковник,
плюёт на всю разруху
и кормит голубей.
Старуха крутится волчком,
старуха падает ничком
и извивается змеёй
и наедается землёй
и громко завывает
и голубей сзывает:
- Летите, голуби, летите
ко мне, ко мне!
Хотите, голуби, хотите
камней, камней?
А вместо чечевицы
насыплю черепицы.
И голуби как ветры
слетаются на зов
со всех концов света,
со всех концов.
Клюют пшено и просо
и ждут, когда их спросят:
С КАКОГО ТЫ КОНЦА СВЕТА?
- Ты, белый - масличная ветвь
к тебе прилипла. Ты ответь:
с какого ты конца света,
кому там нёс привет ты?
- С наипервейшего конца,
когда спасенье праотца
явилось исключеньем,
всевышним назначеньем.
Когда их первородный грех
раздался вширь, вознёсся вверх
как ствол мясистого хвоща в лесах палеолита -
была вся твердь залита.
Тогда титанов блудных рать
вся утонула. Арарат
подставил голову свою
в короне девственного снега
лишь тем, кто сам себя смирил
до малого ковчега.
Оттуда я, и ветвь моя,
и ветвь людская...
- Знаю я,
ох, знаю я, какая
она у нас кривая!
Ты, бедный, лучше помолчи
и стаю снова перечти -
я знаю вас довольно,
да что-то сердцу больно...
- Старуха, рвать давно пора
тебе земные путы.
Кормление с камланием
не путай, не путай!
С народом своим споря,
накаркаешь ты горя.
- Молчите, голуби, молчите!
Идите, голуби, идите
поближе-ка сюда -
ровнее череда!
Атлантида и Помпея,
Хиросима и Спитак -
то сгорая, то колея
свет кончался так и так...
Вроде все, но жду я чуда -
да не ты ли? Ты откуда?
Все клювы повернули,
на новичка взглянули.
Стесняясь, как невеста,
он говорит: «Я местный...»
- Ох, ждала я это горе,
хоть и чаяла другое!..
-Что ж ты чаяла, уродка -
расскажи, расскажи!
Может быть, твоя порода
будет жить, будет жить?
- На реке на Иордане,
как сошлись огонь с водой,
так явился в этой бане
тот желанный Голубь мой.
Не с конца - с начала света
этот голубь прилетел.
Облетите всю планету -
не отыщите ли где?..
Четыре грязных пальца в рот.
Старуха свистнула, и вот
вся стая с места сорвалась,
за облаками скрылась.
Старуха тазик подняла
и город им накрыла -
то значит, наступила ночь.
Старушка ковыляла прочь,
за ней, без перьев, голый
тащился местный голубь.
15.04.1999 г.