Ночь за окном, а мне опять не спится.
Где он сейчас, сбежавший мой покой?
Не понимаю, что могло случиться
с моей больной израненной душой.
Как юноша, легко и безнадёжно,
я утонул в раздумьях о тебе.
Но как прекрасно чувствовать, что всёже
хоть что-то повторяется в судьбе!
Меня в тебе как будто бы впервые
смогли пленить улыбка на губах,
игривый нрав и кудри золотые,
и два весёлых чёртика в глазах.
Опять стихи стучатся в дверь привычно
и как когда-то хочется мечтать.
В тебе всё то есть, перед чем обычно
я был не в силах в жизни устоять.
Но сердце стало сдержанней и тише,
хотя порой пытается любить.
Ловлю себя на том, что в тридцать с лишним
я не могу таким как прежде быть.
Я крепко связан жизненным союзом
с тем, что вокруг меня переплелось.
И на душе моей тяжёлым грузом
лежит всё то, что так и не сбылось.
Чужая злость, дожди, снега и вьюги
сухим и чёрствым сделали меня.
Мой пыл сожгли случайные подруги,
что лгали мне, лаская не любя.
Уже не тот я, кто любил погони,
кто мог бросаться в омут с головой,
кто по ночам озябшие ладони
пытался греть над плачущей свечой.
Я разучился жить, дотла сгорая,
я знаю, что такое боль и грусть.
Не потому ли, тягостно вздыхая,
тебя я всё же чуточку боюсь.
Боюсь в себе будить всё то святое,
что закружится вихрем, только тронь,
ведь мне известно, что это такое,
быть мотыльком, летящим на огонь.
Боюсь, чтоб в сердце кровь не заиграла,
боюсь тревог и новых встреч с тобой.
Я не хочу, чтоб для меня ты стала
ещё одной несбывшейся мечтой.