Он говорил, что жизнь смешна
в своем нелепом распорядке.
Он шел, куда звала душа
косыми строками в тетрадке.
Он жил по собственным часам
и не желал придать значенье
ни указующим перстам,
ни гневным возгласам презренья.
Не откликаясь на свисток,
в чудачестве не зная меры,
он уходил с больших дорог,
круша запретные барьеры.
Лишь на себя он уповал
в искусстве отражать удары,
и пробивал в граните скал
свои ступени к пьедесталу.
А наверху жила звезда,
как он, смешна и одинока.
А наверху паслись стада
веселых туч во власти рока.
О той же доле он мечтал,
на свет пробившийся из пыли,
и восходил, и расправлял
еще беспомощные крылья.
Одолевал коварство троп,
недосягаем и свободен,
и поднимался в небо, чтоб
упасть, простреленным на взлете.