В упругих потоках холодных,
где отблески света редки,
придавленной гальке подобны,
лежат, щель открыв, черепки.
Ценой неудавшейся жизни
комочков меж стенок бытья
растёт перламутр мукой слизи,
теченья с покоем дитя.
Сполохами донных страшилищ,
горошиной тайна легла -
мученья красой согрешили
в пределах терпенья и зла.
Томлёные ужасом мрака,
тая бесценную главу,
они переливами страха
слепят и, мерцая, - зовут.
На фоне спокойных предплечий,
на шее, на шёлке грудей
по царски венчают картечью
изнеженых лаской людей.