Туман лениво спустился в долину,
Он каждый заполнил ее уголок,
Он душу закутал ее в паутину,
На плечи холмов, набросив платок.
И он подчинил колдовству ее силу,
Сковал продолжительным сказочным сном,
И дремлет она, погрузившись в пучину,
Не смея проснуться под белым платком.
Над этим платком, как над облаком белым
Вознесся величием мрамора храм,
Сравнимый с твореньем великого неба,
И не было лестниц, ведущих к вратам.
Его купола, переливом играя,
К себе приковали взор тысячи глаз.
И выразить, чтоб то виденье словами,
Не было сил и не было фраз.
Но солнце все выше и выше вздымалось
В кругу своем вечном не зная преград,
И белый платок, легко опускаясь,
Стал таять, снимая роскошный наряд
С плечей одиноких холмов, обножая
Пред взором глубоким их нищету.
И взгляд становился все боле печален,
И сердце все боле клонило в тоску
От грусти разбросанных к низу по склону
Уставших, потрепанных жизнью домов,
И как бы ее подчиняясь закону,
Тонувших во власти величия снов.
Но также над этой печальной картиной,
Великой, чуть сказочной где-то мечтой,
Немного уныло, немного лениво,
Тот храм возвышался над бренной Землей
1992 г.