Любо ли тебе, ладушка,
ладно ли тебе, лелюшка,
лепо ли тебе, ясноглазый мой,
змею хладную на груди греть ?
Под платом у ней кудри жесткие,
под сердцем у ней злые аспиды,
а под языком – жабья косточка.
Лежит змеюшка на подушечке,
Тянет-пьет руту-кровушку.
А не пойти ли мне,
помолясь, перекрестясь,
во чисто поле?
Поле широко,
ногами не хожено,
копытами не топтано.
А не найти ли мне
во том поле дуб,
на дубу том сук ?
А не повить ли мне
ленту шелкову, ленту черную ?
Я пойду ко черну ворону,
попрошу черных перышек,
полечу черной птахою –
просом не сманить,
силком не словить,
стрелой не добыть.
Лечу.
Кричу.
Знать не хочу,
ладно ли тебе, лад мой, ладушка,
лепо ли тебе, лель мой, лелюшка,
любо ли тебе, ясну соколу
живому лечь со змеею в гроб.
У твоей жены глаза желтые,
уста жабьи да чело рыбье .
Лежи, мил сердечен друг,
лежи-радуйся .